Море приближается, и вот появляется небольшой полумесяц острова с островком поменьше посередине. Поскольку Санторини вулканического происхождения, и форму имеет необычную – высокая гряда возвышается над морем, а по центру от острова располагается кратер, окруженный морем.

С высоты белые домики, обтекающие вершину скалы, напоминают белую глазурь на свадебном торте. А другая часть острова пологая – там располагаются вулканические пляжи с черным песком. Самолет идет на посадку, аэропорт находится примерно по центру острова, и вскоре шасси касаются земли. На русских рейсах пассажиры встречают аплодисментами каждую посадку, но в самолете греческих авиалиний никто не хлопает. Видимо, соотечественников в салоне нет. Молодожены по соседству все так же страстно целуются – кажется, они даже не заметили приземления.

Когда я ступаю с трапа самолета на землю Санторини, меня охватывает необычайное волнение. Словно я вернулась к истокам – здесь жили мои греческие родственники, здесь мои корни. Санторини встречает меня летней погодой и ярким солнцем. Здесь еще теплее, чем в Афинах, и я снимаю джинсовую куртку, оставшись в футболке.

Аэропорт тут небольшой, в традиционном кикладском стиле – с белыми стенами и синими рамами. Наш рейс – единственный в зале прилета, и, получив свой чемодан, я тороплюсь на выход.

Впереди меня шагают мои соседки по самолету – молодая мама с дочкой. Девочка нетерпеливо подпрыгивает, ее черные косички с розовыми бантиками подпрыгивают в такт. На выходе из зала их ждут бабушка с дедушкой, счастливо раскрывая объятия. Внучка с радостным визгом повисает на шее бабушки и что-то тараторит по-гречески.

Меня же снова встречает незнакомец с табличкой, где стоит мое имя – Вероника и фамилия отца – Захариас. Низенький грек лет сорока, в голубой футболке и джинсах, пялится на меня во все глаза, как будто увидел старую подругу.

– Калимэра! – Я подхожу к нему.

Мужчина расплывается в улыбке, обнажив неровные желтые зубы, а я думаю, что стоматология на острове оставляет желать лучшего. Но вряд ли эта причина была основной, почему мой отец отсюда сбежал.

– Калиспэра, Вероника! – На довольно сносном английском он объясняет, что сейчас уже два часа дня, а значит, добрый день.

– Калиспэра, – повторяю я с улыбкой, заряжаясь от него хорошим настроением.

Пусть меня встречают и не родные, но водитель мне нравится, и он не похож на хмурых вечно спешащих московских таксистов.

– Яннис, – представляется он.

Я удивленно смотрю на него. Тут со всеми таксистами принято знакомиться? Или он ко мне подкатывает? Мужчина не отличается привлекательностью и вряд ли может рассчитывать на то, что его красота сразит незнакомку с первого взгляда. Тем более, если она выше него на целую голову.

– Приятно познакомиться. А я Вероника.

Свое имя я произношу на русский манер – с ударением на предпоследнем слоге. Но водитель радостно кивает и повторяет мое имя с ударением на втором:

– Вероника, да, я знаю! Ты внучка Афины и Панайотиса и дочка Костаса, а я их сосед.

Вот как! Спирос не предупредил, что меня встретит знакомый бабушки и отца. Я оживляюсь, а в голове крутятся сотни вопросов, которые мне не терпится задать ему.

– Вы хорошо их знали?

– О, конечно, мы же были соседями! – Яннис подхватывает ручку моего желтого чемодана и направляется к выходу. – Идем скорей, я отвезу тебя домой.

Домой… От этого слова мне делается одновременно и радостно, и грустно. Ведь в пустом доме меня никто не ждет, кроме призраков хозяев и их вещей.

Яннис приводит меня к белой иномарке – довольно потрепанной и с вмятинами на дверях. Интересно, она вообще ездит? Я с опаской взираю на колымагу. Может, стоит вызвать нормальное такси? Но Яннис уже загружает мой чемодан в багажник и открывает для меня пассажирскую дверь:

– Прошу!

Другой таксист ничего не расскажет мне о моей семье, поэтому я сажусь и судорожно хватаюсь за ремень безопасности, чтобы пристегнуться. Однако у меня ничего не получается, а Яннис покатывается со смеху:

– Не старайся, он давно сломан.

– Надеюсь, дороги тут не опасные? – нервничаю я.

– Не опаснее, чем летать на самолете, – Яннис снова весело смеется, как может смеяться только человек, целиком и полностью довольный своей жизнью, и заводит мотор. На его левой руке я замечаю обручальное кольцо.

– Далеко нам ехать?

– Двадцать километров. Через полчаса ты уже будешь дома. Санторини – маленький остров. Всего семьдесят шесть километров. А ты откуда?

– Из Москвы.