— Молодец, Печенька. Но над просящим взглядом нужно поработать, а то у посторонних ты только запор вылечишь.

— Фыр! — монстр громко выразил своё пренебрежение к этим самым посторонним, которые позорно разбежались при виде её трёхглавого великолепия.

— Не будь столь высокомерной. Эта «трусливая пища», собравшись в армию, может прикончить и S-ранг, — слова сопровождал мысленный посыл, дополненный картинкой окружающих громадное чудовище муравьёв-людей.

— Хши? — сосредоточившись на связи с гидрой, у меня получилось считать череду мелькнувших в её разуме мыслеобразов, расшифровав которые, не удалось сдержаться от смеха.

— Хи-хи, нет, он умрёт не от переедания.

Пока мы общались с интеллектуально растущей питомицей, Эйпман разгрёб щебень и выволок из пещеры искомое тело. Изготовленная Паулем фальшивка и до того сильно напоминала настоящего Натала, а уж теперь грязное и потрёпанное тело в снятой другом одежде и вовсе не отличить от настоящего. Конечно, какой-нибудь любопытный алхимик может взять образцы тканей и сравнить их с оригинальными анализами, но на Базе существовала замечательная традиция сжигать умерших убийц. Что касается следов крови внутри самого завала…

— Печенька, плюнь! — повернув крайнюю левую голову, гидра выдохнула внутрь темнеющего зева облако заряженной духовной силой кислоты.

— Ну вот, — довольно выдохнув, поднимаюсь со стула. — Мы славно поработали и славно отдохнём.

— Хсс!

— Да-да, Печенька, никто не украдёт твоё угощение.

Гидра радостно шаркнула хвостом, отчего во все стороны полетели разноразмерные булыжники, зацепленные неаккуратной питомицей.

— Ук-угу… — грустно вздохнул обезьян.

Мы с ним особо не занимались, но монстр-примат тоже немного поумнел от мысленного общения. По крайней мере, в достаточной степени, чтобы позавидовать товарке, которую ждёт куча аппетитных дезертиров. Стоило вежливо попросить — и любезные хозяева постоялого двора согласились не хоронить павших врагов, а просто раздеть и сложить в кучу («вы же не хотите оставить мою питомицу голодной, уважаемые?»). Обезьяну, конечно, тоже достались кое-какие фрукты, но для трёх центнеров стальных мускулов этого маловато. Питаться одной духовной энергией Эйпману не нравилось, а мясо он хоть и ел, но не слишком любил.

Хотя нет, всё проще, — заключаю я, из любопытства прислушавшись к эмоциональному фону монстра, — любитель бананов просто не хотел продолжать работу и нести совершенно неинтересное ему тело.

— Ничего, Эйпман, мы ещё сделаем из тебя человека. Поехали! — командую я, запрыгнув на спину гидре.

Примат почти по-человечески вздохнул. Холодно, рядом бродит пугающее чудовище, кормят плохо, ещё и работать заставляют. Он предпочитал держаться от Печеньки подальше, поэтому выждал немного времени и пошёл следом, забросив замотанное в ткань тело себе на плечо.

* * *

Несколько ранее. Сеть пещер под скалами.

Когда присыпанный нападавшим сверху сором Натал (Куроме явно перестаралась с взрывчаткой) достиг просторного грота, с преследуемой им группой убийц уже покончили.

По земле стелился тёплый туман, поднимающийся откуда-то снизу. Тусклое, зеленовато-синее сияние мха, стелющаяся по земле дымка испарений и покрывающие землю «украшения» в виде пятен крови, оторванных конечности и разбросанных внутренностей создавали достаточно гнетущее впечатление. Для какого-то обывателя данная картина и вовсе могла показаться сценой из воплотившегося кошмара. Виновник этого безобразия тоже добавлял «кошмару» красок: трёхметровый, почти квадратный верзила с довольным видом облизывал пальцы. Когда он заметил приблизившегося парня, то зубасто ему оскалился (назвать гримасу, наползшую на лицо гиганта, улыбкой у бывшего члена Отряда Убийц не получилось даже в мыслях).

Наталу этот человекоподобный монстр, некогда являвшийся прославившимся своей силой и жестокостью разбойничьим главарём, не нравился. Лучше бы Куроме его не воскрешала.

— Приветствую, — кивнул ему лидер встречающих. Даже несмотря на горящий в руках источник света, темноволосый мужчина в костюме-тройке терялся на фоне трёхметровой мускулистой туши своего подчинённого. — Рад видеть вас в полном здравии, господин Натал. Прошу прощения за беспорядок, наш безмозглый друг, — острый взгляд в сторону раздражённо рыкнувшего гиганта, — устроил это до того, как я успел его остановить.

Последний из встречающих — черноволосый ганфайтер, вооружённый пулемётом и висящим на бедре крупнокалиберным револьвером — так и остался стоять неподвижной статуей.

— Здравствуй, Сай, — парень поприветствовал главу созданной подругой теневой организации. — Где я могу переодеться?

Мужчина показал рукой на относительно чистый участок породы, поверх которого лежала серая ткань, там его уже ждал набор новой одежды. Ещё чуть дальше, на таком же отрезе, покоилось нагое тело светловолосого юноши.

Не будь Натал уверен в обратном, мог бы решить, что видит своего близнеца. Даже более чем близнеца: пребывающая в коматозном состоянии замена несла на себе такие же шрамы (в отличие от девушек, мужская часть отряда редко заморачивалась полным сведением заработанных рубцов), что и сам парень. Теперь стало понятно, зачем его просили раздеться в подземной лаборатории Куроме.

— Он… тоже мёртвая марионетка? Как вы? — начав разоблачаться, спросил Натал.

— Нет. Он пока жив, — сверкнул очками Сай или, как предпочитает его именовать Куроме — Счетовод. — И называть нас марионетками некорректно. Госпожа подарила нам разум и свободу воли, поэтому лучше зовите немёртвыми.