Во дворе, будто муравьи, суетились солдаты, время от времени ругаясь сквозь зубы при виде особенно жутких ран, оставленных чудищем. Пройдя вдоль стены, провожатый спустился по неприметной каменной лесенке, ведущей в нижнюю часть донжона, и, поднатужившись, приоткрыл массивную дверь. Новоявленные тюремщики не стали забираться далеко от входа. Лени увидел их сразу же, как вошёл внутрь.

– Свободен, – сказал он проводнику и обернулся к одному из охранников. – А ты иди, помоги во дворе. Нечего тут вам двоим прохлаждаться.

– Но господин сержант…

– Выполнять! Живо к десятнику, пусть приставит тебя к работе.

– Да, мэтр! – солдата, как ветром сдуло. Хорошо хоть сообразил передать своему напарнику ключ от камеры.

– Открой дверь. Это приказ сержанта.

– Слушаюсь, мэтр.

Пленница сидела на прибитой к стене доске, видимо служившей кроватью, и не обращала на вошедшего никакого внимания.

– Как твоё имя? – колдун огляделся, ища куда бы присесть, но кроме упомянутой доски в камере имелось лишь пустое ведро вполне понятного назначения, и он остался стоять у двери.

– Элина, – последовал равнодушный ответ.

– А я – Лени, – он помолчал, ожидая реакции, а когда её не последовало, продолжил. – Ты как-то очень легко согласилась показать нам ваш лагерь. Почему?

– Почему нет? Всё одно вы никого не найдёте.

– Думаешь, остатки твоих товарищей разбежались?

– Не знаю.

– Тогда почему ты уверена, что мы никого не найдём?

– Там ничего не осталось, – она явно не собиралась облегчать имперцу задачу.

– Совсем ничего?

– Землянки.

– А ты не планируешь завести нас в ловушку?

– Я собираюсь проводить вас до лагеря, – Элина впервые подняла на него глаза. – Чего ты хочешь, колдун?

Хороший вопрос. Знать бы ещё ответ. Пленница не врала, но всё это время Лени казалось, что что-то он упускает. Было в её поведении нечто странное, особенно в этой равнодушной покорности. На вид Элина производила впечатление человека, которого хоть ножом режь, всё равно ничего не добьёшься. За последние месяцы, он нескольких таких повидал, и безграничная ненависть, читавшаяся в её взгляде, лишь подтверждала его первоначальные выводы. Но в чём конкретно подвох, Лени не понимал, как и не был уверен на сто процентов, в том, что он был. А проводить вдумчивый многочасовой допрос… Нет, этого он делать не станет. Потому что, помимо ненависти, в глазах девушки была ещё и тоска. Отчаянная, острая, словно нож… Точно так же смотрели Милани с Алисой в первые дни после смерти Калеба. Да и он, наверное, тоже. Странное дело, дай Элине возможность, и она разорвала бы имперского колдуна на куски, а он, глядя на неё, не чувствовал ничего, кроме жалости. Ещё одна жертва этой идиотской войны. Тут он обратил внимание на неестественную белизну её правой руки. Перейдя на магический взор, чародей увидел все признаки обморожения.

– Не дёргайся, – он подошёл ближе и положил руку ей на плечо. Теперь в глазах пленницы отразилось ещё и презрение. Наверное, решила, что он сейчас будет её пытать, а то и насиловать.

Пока маг работал, она не сказала ни слова, а когда он закончил, только неторопливо покрутила кистью, проверяя, не вернётся ли боль, после чего так же молча отвернулась к стене. И пусть, Он и не рассчитывал на горячую благодарность. Покинув темницу, Лени присоединился к бойцам во дворе и стал помогать с телами, при помощи волшебных арканов. Отогреваться в донжоне, пока все остальные работают, было не в его правилах.

* * *

И вновь её спина соприкасается с ледяным камнем. Похоже, скоро это станет традицией. Чуть приоткрыв глаза, Лиссандра увидела над собой низкий пещерный свод, явно не знавший работы каменотёсов. Пошевелилась, ожидая почувствовать на запястьях хватку колодок или верёвочных пут, но её руки оказались совершенно свободны. И негатора нет. Привстав, чародейка огляделась уже более основательно, пытаясь понять, где она вообще очутилась. Пещера. Небольшая, шагов десять на восемь, и почти всю её занимает природный бассейн, наполненный кристально чистой водой. В стенах – широкие трещины, через которые заметно сквозит. Очевидно, поэтому она до сих пор тут не задохнулась. Размышления девушки были прерваны самым что ни на есть радикальным образом. Из воды высунулась огромная морда и уставилась на неё немигающим взглядом ярко-зелёных глаз с вертикальным зрачком. Судя по всему, её обладатель пытался понять, не станет ли незнакомка швыряться атакующими заклятиями, как при их первой встрече. Хотя, может быть, там в коридоре был кто-то другой? Лиссандра ведь так и не успела толком разглядеть нападавшего.

– С-сдрав будь, – прошипела нага на ломаном общеимперском, наигравшись в гляделки.

– И тебе не хворать, – отозвалась магичка, с интересом изучая ауру удивительного создания. – А ты кто?

– С-схичлан, – отрекомендовалась рептилия и медленно поднялась на поверхность. – Тебя с-свать?

Лиссандра и рада была бы ответить, но не могла. Трудно, знаете ли говорить с отвисшей челюстью. Могучая ящерица теперь предстала перед ней во всей своей красе, оказавшись не нагой, а… нагчей! Сомнений быть не могло. Трёхпалые руки, вместо четырёхпалых, характерный горб на загривке и ряд других, более мелких, отличий говорили сами за себя. Конечно, сама чародейка ни разу не видела ни одного из представителей двух рас Наг, зато видела иллюстрации в книгах и читала прилагавшиеся к ним описания. Правда, она и представить себе не могла, что однажды встретится с жителем холодного Северного континента. Или жительницей? Как у них пол-то определять?

– Ч-щего молчал? – кажется, нагча испытывала в отношении неё схожие трудности. – Боиш-шся?

– Лиссандра, – девушка справилась с первым шоком и, на всякий случай, повторила, ткнув себя пальцем в грудь: – Я Лиссандра.

– Хорош-шо, – разумная рептилия было раскрыла зубастую пасть, намереваясь что-то добавить, но передумала. Наверное, рылась в скудном словарном запасе.

– Как ты тут оказался, Схичлан? – задала чародейка первый из множества вертевшихся на уме вопросов.

– Приплыть, – ей показалось, или в голосе нагчи проскользнула ирония? – Волш-шба. С-смотреть. Ис-спугал. Прос-сти.