Шрифт:
Глеб Романович пристает с вопросами, как я не видела, кто подкинул, почему проглядела. Напомнила, что он такой же, тогда успокоился.
— Сами подумайте, ну кто от вас без ума, и кто может знать, что мы знакомы? Неспроста же подкинули именно мне?
Глеб пожимает плечами рассеянно.
— Марго бы не стала, у нее другие методы…
— Только без подробностей, пожалуйста, — поняла, что не выдержу, если сосед вдруг решится на откровенность. Мое любопытство, может, и хотело бы больше узнать о Марго, но нет, не от Глеба уж точно.
— Ладно, я подумаю об этом в академии. Но и ты, Полина, в оба смотри.
— Так точно, уважаемый препод! Все вкусняшки буду проверять.
Честно обещаю, буду. Только не долго, наверное. Глеб догадается, откуда ветер дует, и тогда пусть сам разбирается с Эльвирой Павловной, лишь бы ко мне и моим друзьям не цеплялся.
Глава 19
Глеб
Всю следующую неделю я получаю странные знаки. Мистика какая-то, честное слово. Ну как ко мне в портфель попал большой огурец с приклеенным сердцем?
Все-таки думаю, что дело рук какой-нибудь студентки. Но вот какой?…
В учебной части одинокие коллеги тоже достают. Леночка манила билетами в театр, с ее слов, совершенно случайно они ей достались. Эльвира рядом вертелась, ногу отдавила своим сорок пятым. Полдня потом хромал. Тише всех ведет себя преподаватель по истории, молча строит глазки, и физрук думает, что это она меня преследует со знаками внимания. Странные дела творятся в академии.
Но больше всех, конечно, липнет Марго в своем безумном желании меня возвращать. С огурцом в руке я выскочил в поту из кабинета живописи. Это уже ни в какие ворота!
Зашел туда за журналом, а бывшая за минуту разделась до чулок и села голой задницей на нужный мне журнал. Обомлел я, мягко сказано. Только по этой причине забыл закрыть дверь. Кинулся к Марго прикрыть ненормальную, накинул на нее сверху юбку. Выронил сумку с ноутбуком, а оттуда выпал огурец. Даже наорать еще не успел, к нам в кабинет заглянул заместитель ректора. А он же отец Марго! Вечно всем недовольный мужик.
Выругался ее отец и выскочил. Чуть позже зам ректора поймал меня в коридоре с требованием поскорее жениться на его дочери, а не срамотой заниматься в учебных стенах.
— Глеб Романович, вот вы где, — ко мне подбегает Полина, ее только мне сейчас не хватало.
— Чего тебе, Горская?
— Ну что? Вы узнали, кто вам посылает подарочки? Догадались уже?
И смотрит на меня так хитро-хитро, веселится зараза.
— Делать мне больше нечего, выяснять, — пытаюсь оставаться в образе невозмутимого такими мелочами препода.
— Как вам не стыдно, Глеб Романович? Вы что, влюбленное в вас сердце хотите разбить? — громко возмущается, привлекая внимание.
— Полина, не начинай. У меня и без сердец проблем хватает, — отмахиваюсь и дальше иду на лекцию к первому курсу.
— А если я вам подскажу свою догадку? Интересно? Захотите узнать?
Горская не отстает и пытается меня догонять.
— Ну, говори? — останавливаюсь. — Только быстро и, смотри мне, не ври.
— Скажу, но по большому секрету, — Полина переходит на шепот. — Я чувствую, что на вас запала преподаватель. Вот прямо хочет вас съесть, значит, она крупных размеров. Понимаете, да? Значит, она и так к вам давненько подкатывает…
Полина с подозрительно хитрым огоньком в глазах несет какую-то чушь. Не вслушиваюсь. Мне больше нравится наблюдать, как она, с придыханием говорит, как на эмоциях взмахнула руками, отчего на ее рубашке расстегнулись две пуговицы. Тьфу, ёлки! Куда я смотрю?
Ловлю себя на том, что Марго в одних чулках на столе — полбеды. А если бы там оказалась соседка? Если бы я ее увидел наконец-то без купальника? Мне кажется, или я уже сдурел? Киваю, а глаза мои уже на нежно-розовых губах девчонки. Ну вот и причина, почему я почти все слова пропустил.
Встряхнулся.
Хватит уже. Бывшая раздразнила и вот меня понесло. Хотя к бывшей-то как раз не потянуло. Хм-м.
Беру себя в руки. Надеюсь, заметно.
— Ясно, Полина. Всё ясно, — строго перебиваю ее звонкий щебет. — Это значит, что одной моей студентке заняться нечем. Не лезь туда, что касается взрослых! Хватит искать, кто меня хочет съесть!
Да, я злой. На себя. На Горскую тоже. Меня бесит, что я до сих пор не смог побороть наваждение.
— Ах, так? Я хотела помочь, а вы... — обиженно хмыкает, да зыркает с осуждением.