Рядом с могилой ссутулившись стоит худая женщина, с поникшими плечами склонив голову над крестом. За те три дня, что прошли с момента убийства Кости, Ольга словно постарела на десяток лет. Горе ещё никого не красило.

Иногда я думаю о том, что будет с Катей, если вдруг меня не станет. Сможет ли она пережить мою смерть, или эта потеря окончательно её сломает?

Сама мысль о том, чтобы оставить её кажется мне противоестественной. Я понимаю, что вопрос с покушением нужно решить как можно быстрее. И после того, как я накажу виновных, мне нужно будет навсегда завязать с этим бизнесом. Не важно, кого в действительности хотели вальнуть. Моя работа в любом случае идёт рука об руку с риском и смертью. Раньше меня это не особо заботило. Ведь, когда у тебя нет того, ради кого стоит жить, очень легко рисковать собой. Но не теперь, когда моя жизнь крепко переплетена с Катиной, и все мои действия и поступки прямым образом отражаются на ней. Я никогда не прощу себе, если из-за моего бизнеса с ней что-нибудь случится. Или из-за моей смерти она останется одна.

Человек не застрахован от неожиданной гибели в любом случае, я понимаю это. И никто не даст гарантии, что через секунду мне на голову не свалится здоровенный булыжник, раскроив бошку надвое. Или у машины не откажут тормоза, и она со всего размаху не влетит в какой-нибудь столб. Но даже если меня вдруг не станет, я хочу, чтобы Катя могла хотя бы не волноваться по поводу денег. А что я могу оставить ей сейчас? Казино, шлюх и роль нарко дилера? Никогда я и на пушечный выстрел не подпущу Котёнка к этой грязи.

А вот сеть гостиниц хотя бы сможет обеспечить её безбедной жизнью на случай, если я больше не смогу быть с ней рядом.

Признаться честно, я уже написал завещание в её пользу на недавно приобретённый мной бизнес и переоформил недвижимость на её имя. Кто-то скажет к чему такая паранойя. Но в свете недавних события я хочу хотя бы быть уверен в том, что с Катей будет всё в порядке при любых исходах.

– Удалось что-нибудь ещё по делу выяснить? – обращаюсь к Сивому, наконец, оторвав взгляд от свежей могилы.

– Да. Хотел обсудить это с тобой в ресторане, но раз на поминки ты не собираешься, то лучше скажу сейчас. У Костета реально были тёрки с одними мутными типами. Ты знал, что он оказывается уже три месяца сидел на гере?

А вот это уже интересно. Понятно, почему у меня не брал. У меня жёсткое правило, мои люди не употребляют даже траву. Костет понимал, что если я узнаю, что он сторчался, то работать он у меня больше не будет. Никаких вторых шансов и клятв, что завяжет, быть не могло.

– У кого брал? – спрашиваю, доставая из кармана пачку сигарет и, отворачиваясь от ветра, прикуриваю одну. Херовая привычка. По сути та же наркота, только убивает медленнее. Надо завязывать, но пока не получается, нервяка слишком много.

– У Хмурого. Там у него долг накапал, как я понял нехилый такой. Вполне может быть, что его поэтому и порешили. Костет зарываться любил, мог тупо отказаться платить. Ты же знаешь, у него бывало кукуху и у чистого срывало, что уж говорить, если под герой ходил.

Блять. Кто бы знал, как меня заебали всё эти разборки… Не знаю, может я просто старею, но в последнее время всё чаще стал ловить себя на мысли, что мне тупо хочется спокойной жизни, когда не надо марать руки в чужой крови, или беспокоиться за жизнь близких тебе людей. Засыпать и просыпаться, имея хоть какую-то уверенность в завтрашнем дне, а не всё вот это дерьмо.

– Хмурый знал, что Костет подо мной ходит. – говорю, делая глубокую затяжку – Зачем бы ему валить Костю, если можно прийти и со мной проблемы порешать?

– А ты вспомни, как вы с ним год назад территории делили. – напоминает Сивый – Ты тогда жирный такой кусок себе оттяпал. Хмурый из-за тебя много бабла потерял. Так что мог чисто в отместку Костика грохнуть. Ты то его людей тогда не пожалел, когда они к тебе с разборками пришли. Хмурин тогда труханул знатно. В открытую выебонить больше не станет, а вот вернуть должок в виде Костиного трупа мог.

Слова Сивого логики не лишены. Хмурый падла ссыкотливая, но мстительная. Мог выждать и ударить исподтишка. Чисто так, чтоб душонку свою крысиную отвести.

– Значит завтра готовься наведаться в гости с визитом вежливости. – говорю, делая последнюю тягу, после чего бросаю окурок в урну и направляюсь в сторону машины.

Нигде я в данный момент не хочу быть так сильно, как дома. Настало время нам с Катей, наконец, поговорить. Больше я оттягивать не стану.

Всю дорогу до дома сильно нервничаю. Я не знаю, в каком настроении меня встретит Катя. Возможно, она вообще откажется выходить из своей комнаты, учитывая то, что вчера между нами произошло.

Если честно, я весь день сегодня проверял мобильный в ожидании звонка от Антона. Был уверен, что Катя закатит ему грандиозный скандал, узнав, что её не выпускают из дома и, вдобавок ко всему, приставили надзирателя, чтобы она не сбежала.

Конечно, основной причиной моего поступка была необходимость в обеспечении её безопасности. Версия с Хмурым ещё не отработана, по прежнему остаётся возможность, что покушались на меня, и рисковать жизнью Котёнка я не могу. Но, признаться честно, страх, что она на эмоциях снова вытворит какую-нибудь неведомую херь, типо того, чтобы уйти из дома, у меня был и есть до сих пор.