Шрифт:
– Постойте, так вы действительно мой дядя? Этот самый… биологический… он ваш брат?
– Да. Такова ирония судьбы.
– Он, что, бросил маму, когда узнал, что она ждет ребенка?
– Нет. Просто мама встретила твоего отца и безумно влюбилась. Это мама бросила моего брата. Он ничего не знал.
– Откуда же узнал?
– Петя, поверь, это слепой случай. Я не общался с братом много-много лет. Он живет в Америке. И вдруг он приехал в Москву. И увидал у меня на столе портрет твоей матери.
– У вас стоит мамин портрет? Вы ее любите?
– Да, – развел руками Родион. – Люблю. Я ни о чем не подозревал. А брат вдруг спросил, кто это. Я сказал: Лали. А он как закричит: это не Лали, это Ева. Я пытался его разубедить, но… Я упомянул, что у Лали есть сын. И он стал уверять меня, что это его сын. По срокам, он нашел какие-то старые дневники. Тогда я посмотрел на твою фотографию и обнаружил несомненное сходство. Но брату об этом не сказал ни слова. Я всячески избегал этой темы. Но он стал меня расспрашивать, в каком отеле я жил, я соврал. Но ты же понимаешь, несложно найти, если задаться такой целью. Хотя я не сказал ни фамилии, ни города. Но это дело времени. Я испугался и приехал сюда. Предупредил маму, ну и вот… Собственно, я все уже сказал. Признаюсь, с меня сошло семь потов.
– Родион Николаевич… Но зачем ему искать нас? У него что, нет других детей?
– Нет.
– Но я вовсе не хочу его знать. У меня был необыкновенный отец и другого мне не нужно.
– Не нужно и прекрасно. Просто мы с мамой решили, что лучше, чтобы ты узнал об этом не от него.
– Да, наверное, вы правы. А мама?
– Что мама?
– Почему она так испугалась?
– Знаешь, Петя, эти истории с тайной усыновления бывают совершенно непредсказуемы. Вот мама и испугалась, что ты можешь как-то не так отреагировать. Понимаешь, Лали напрочь забыла о моем брате. Тебе скоро двадцать, ее муж растил тебя как родного, обожал тебя, у вас все было прекрасно и вдруг… Совершенно чужой по сути человек может ненароком поломать эту идиллию, может настроить сына как-то не так, как ей хотелось бы… Мама потеряла мужа и боится потерять тебя.
– Потерять меня?
– Да.
– Глупость какая… Женщины, одно слово, – вдруг широко улыбнулся Петя. – Я ж не идиот, не беспамятный кретин. Я что, могу забыть папу? Могу забыть, как он со мной возился, как учил меня, например, ловить рыбу, ездить верхом, играть в преферанс… Да мало ли чему он меня учил! О таком отце можно только мечтать, а каким отцом был бы ваш брат, извините, это еще большой вопрос. Да и вообще… Странные люди эти женщины…
Родион улыбнулся. До чего ж хороший парень его племянник!
– Петя, не надо сердиться на маму.
– Да я же не сержусь, я удивляюсь.
– И удивляться не нужно. Пойми, твой отец, судя по всему, был сильным человеком, мама была за ним, что называется, как за каменной стеной. И вдруг такой поворот, она просто растерялась. А мне невыносимо было думать, что слабая женщина…
– Родион Николаевич, вы не совсем правы. Мама вовсе не слабая женщина. Нет. Отец, конечно, был для нее каменной стеной, но… Он всегда знал, что уйдет рано и старался сделать маму достаточно стойкой. Он настоял, чтобы она приобрела профессию, научилась работать, научилась сама справляться со всеми трудностями. Он никогда не лез в ее бизнес. Говорил: «Девочка, это только твое». Хотя любил ее как ненормальный… И мне года за два до смерти сказал: «Когда умру, дай маме погоревать годик, а потом скажи ей, пусть живет на всю катушку…»
– Твой отец был болен?
– В том-то и дело, что нет. Но видно предчувствовал. Родион Николаевич, а ведь это странно… Вы – мой дядя… С ума сойти.
– Не знаю, как ты, а я рад, что у меня такой племянник, – улыбнулся Родион.
– И вы действительно любите маму?
– Люблю. Так уж случилось. С первого взгляда.
– Это здорово!
– Но мама меня не любит.
– А вы… вы добивайтесь…
– Петя! – расплылся в глуповатой улыбке Родион. – Ты, как говорится, даешь мне добро?
– Да.
– Спасибо, дружище! Я буду… добиваться.
В этот момент на пороге кафе появилась Лали, белая как полотно.
– Мама!
– Добрый день… Я не рано?
Петя вскочил, обнял ее и поцеловал. Она расцвела.
Родион тоже поднялся ей навстречу, поцеловал руку.
– Все в порядке, Лали.
– Мам, ты чудачка… Неужто ты думала, что я…
– Я ничего не думала, просто боялась… Но Родион Николаевич… Спасибо ему.
– Да, у меня очень славный дядя. И ты успокойся, мама. Все осталось по-прежнему. А если этот так называемый отец появится, что ж… Поглядим.
– Господи, гора с плеч… Я должна выпить…
– Манхэттен? – в один голос спросили мужчины.
– Да!
Петя пошел к стойке бара.
– Еще раз спасибо, Родион Николаевич.
– Лали, а котенка вы тоже зовете по имени-отчеству?
– Нет, – улыбнулась она.
– Вот и меня не надо.
– Пей, мамочка. И тебе необходимо что-то съесть. Я уверен, ты сегодня еще ничего не ела. Да?
– Да.
– Родион Николаевич, мне надо бежать, а вы проследите, чтобы мама поела. А то еще грохнется в обморок.