– Какой мотоцикл?! Какая нога?! Хватит!!! У тебя прав нет! У тебя велосипеда даже нет!!!

– А год назад? Я тогда…

– Ааа, перестань, всё. Я устала слушать твой бред…

– Сейчас бред. Завтра я расскажу это тебе ещё раз. А послезавтра ещё. Через год ты будешь помнить всё, что я тебе рассказал и будешь даже поправлять меня, добавляя новые факты. Так устроена память.

– Через год может мы уже не будем вместе.

– Может и не будем. Но память останется. Так вот. Вчера я подарил тебе большой большой букет цветов.

– Оо, господи…

Снег застенчивыми, едва видимыми снежинками ложился на вечерний город, укрывая его романтической негой, незаметной многим горожанам в их будничной суете. Я решил, что аромат горячего кофе добавит ноток уюта надвигающемуся вечеру и купил себе стакан капучино в маленькой популярной кофейне, сел на скамейку на центральной площади и провожал взглядом бегущих с работы, на свидание, по магазинам или по каким-то ещё, известным только им, делам, горожанам. Тёплый стакан приятно грел руки, невидимые снежинки капельками разбивались о лицо, воздух был наполнен спокойствием. Жёлтые фонарные огни добавляли всей картине происходящего, как модно сейчас выражаться, ламповости, то есть каких-то неуловимых ностальгических ноток. Но вся эта внутренняя умиротворённость постепенно сменялась чувством неприятного дискомфорта, накапливающегося где-то внутри меня и напоминающего далёкое, почти полностью забытое детство. Это неприятное ощущение исходило снизу, пробиваясь прохладой сквозь джинсы. Чёрт, догадался я, надо было стряхнуть снег со скамейки, и встал, чтобы засвидетельствовать последствия своей непредусмотрительности. На скамейке осталось характерное мокрое пятно. Ощупал штаны, стряхнул прилипший мокрый снег, представил, как выгляжу со спины для людей, смутился и пошёл скорее к автомобилю, прикрывая рукой мокрые штаны. Скрип колёс проезжающих машин по новому снегу на асфальте аккомпанировал моим чувствам.

Зубная боль. Я бы предпочёл страдать от неразделённой любви, чем от зубной боли. Хотя, мне повезло с отношениями и поэтому я никогда не испытывал её, но читая различную художественную литературу по этой теме, смотря фильмы о любви и слушая рассказы несчастных друзей, я всё-таки убеждён в том, что лучше она, чем зубы. Ох, как они болят. Тот, кто испытывал её, поймёт меня. Я надеюсь. Может её ощущают по-разному, может зубная боль тем сильнее, чем ты хуже как человек. Или наоборот.

Ночь. Где-то между двумя и тремя часами. Я вновь проснулся от ноющей боли, которая вонзается в дёсны, углубляется к мозгу и растекается по всей половине моей головы, заставляя меня жмуриться и ворочаться. Тихо издаю вздох, непроизвольно добавляя к нему жалобный стон. Просыпается жена, она вообще чутко спит: "Что случилось?" – "Ничего…", я отворачиваюсь и делаю вид, что всё нормально. Стараюсь заснуть.

Утро, свежеприготовленный вкусный завтрак, ароматный кофе, намазываю себе бутерброд с брусничным вареньем, откусываю кусочек, начинаю жевать. Боль острейшей иглой одновременно с электрическим током прошибает мой мозг. Дёргаюсь и жмурюсь. Снова: "Что случилось?! Зуб?!" – "Мммм," – уже не сдерживаюсь я. От боли сами по себе выступили слёзы. Стало стыдно. "Потерплю…", думаю и, чтобы отвлечься, вспоминаю, как в детстве мамина старшая сестра, тётя Аида, успокаивала мою зубную боль, положив мою голову себе на колени, прижимая тёплой, мягкой ладонью щёку и что-то шептала. Боль проходила и я засыпал.

"Я тебя записала к зубному," – слышу от жены. "Хорошо,"– соглашаюсь я. Проходит несколько дней до визита стоматологии и зуб, вроде как, меньше болит. "А может не надо к зубному, вроде не болит так сильно уже?".

К зубному поехать заставили. Смотрю на свой зуб, который только пару часов назад красовался в моём рту, который всю жизнь работал, пережёвывая пищу, а теперь вот лежит мёртвый и окровавленный в медицинской миске. Прощай, друг. Ты оказался слабым звеном. Или я недостаточно ценил тебя, не берёг твою нежную, хрупкую эмаль, не насыщал свой организм необходимыми микроэлементами для твоей крепости. А сейчас нет кусочка меня. И нет боли, только непривычно пустое место. "Вам надо лечить другие зубы, на некоторых кариес," – "Ок," – киваю врачу, а сам думаю "Они пока не болят". Я ухожу и жду новой боли, чтобы было о чём написать.

В темноте от нас может скрываться всё, что угодно, потому что наше зрение, к сожалению, не способно хорошо видеть без света. Зато слух, наоборот, становится тоньше и любой, едва ли слышимый днём звук ночью становится раздражающе громким. Вот и в эту ночь я лежал и вслушивался в привычное дыхание засыпающего дома – где-то в коридоре скрипнула половица, на кухне лязгнули в шкафу сковородки и кастрюли, капнула вода из крана – и медленно проваливался в сон. Как вдруг до моих ушей донёсся какой-то посторонний шум, который я не смог идентифицировать. И он доносился с кухни. Я попробовал проигнорировать его, но любопытство, то любопытство, которое бесит в героях фильмов ужасов, когда они решают найти источник подозрительных звуков, взяло и надо мной верх. Я встал с кровати и направился на кухню. Лунный свет пробивался сквозь кухонные шторы, слегка освещая пространство, но большая часть была во тьме. Я стал нащупывать на стене рукой выключатель, чтобы включить свет и выяснить, что является источником моего беспокойства, но потянувшись к нему, задел что-то мягкое и холодное. От неожиданности я отдернул руку и выругался вслух, что-то зашуршало и какая-то тень промелькнула вдоль стены к холодильнику. В следующее мгновение я уже быстрым движением нажал на выключатель и кухня осветилась ярким светом светодиодной люстры, показав мне источник шумов.

– Чё не спишь?!

– Ну паап, кушать хочу.

– Иди давай спать, шуршишь тут по ночам, спать не даёшь!

– А что, ты испугался да? – видно было, как дочка радуется моей нервной реакции на её внезапное появление, – Я тоже свет хотела включить, когда ты зашёл.

– Ничего я не испугался, да ну тебя…

– Ты идешь? Сейчас начнётся розыгрыш! Пошли-пошли…

– Да иду я, иду! Билет куда-то свой дел… Погоди.

– Да блин, ну как всегда. В портмоне смотрел?

– Да, смотрел. А, вот он… В кармане был! Хех.

– Всё побежали!

Они схватили приготовленные заранее снэки – минибутеры, пачку чипсов, овсяные печеньки и попить – какую-то газировку. На газировке настоял он, она не очень любила такие напитки и предпочла бы чай или натуральный сок, но он считал, что это шоу хорошо «заходит» под шипящую, жгучую газировку.

Они быстро, чуть ли бегом вошли в свою маленькую гостиную и с размаха плюхнулись на диван, едва не рассыпав продукты, потому что ведущий шоу уже начал свою заезженную, приветственную речь. После приветствия он напомнил о том, что их всемирная лотерея абсолютно беспроигрышная и именно поэтому не стоит бояться в ней участвовать.