Кофемашина перестала жужжать, и из отсека выплыл бумажный стаканчик. Дмитрий Сергеевич аккуратно извлек его и отхлебнул горячий напиток. Голодный желудок с благодарностью принял приторно-сладкую жидкость. Он забрал сдачу и, стараясь не расплескать, вернулся в кабинет.

— Может, будете кофе? — предложил он Евгению, но тот отрицательно помотал головой.

— Нет, не пью такого. У вас еще остались вопросы?

— Конечно. Что она делает в их сознании? Каким образом человек, находящийся в коме, просыпается? Объясните мне, как это происходит.

— Я не знаю. Только после каждого погружения пациенты умоляют не рассказывать о том, что было. Хотя это совершенно напрасно. Ярослава и так никогда это не обсуждает.

Евгений открыл чемодан, достал конверт и протянул его Дмитрию.

— Это ваша первая премия. Не провожайте меня.

Они обменялись рукопожатиями. Евгений надел дубленку и вышел из кабинета. Дмитрий Сергеевич осторожно заглянул в конверт и быстро убрал в карман халата. Красные новенькие купюры лежали аккуратной стопкой. Ощущение нереальности происходящего стала пугать. Он выскочил из кабинета, вернул ключ охраннику и побежал вверх по лестнице в свое отделение, к своим пациентам, к Ярославе.

Илья сидел на мягком диванчике в белоснежной приемной профессора. На позолоченной дощечке, прикрученной к двери, каллиграфическими буквами было написано: Кулик Павел Федорович, профессор психиатрии, заведующий НИИ психологии и парапсихологии имени С. В. Варавина.

После выступления профессора по телевизору Илья тут же набрал номер, указанный на экране.

— Алло, слушаю, — раздался бас. Илья удивился, перепроверил, правильно ли набрал номер, и робко спросил:

— Можно к телефону профессора?

— Говорите, я слушаю, — в нетерпении повторил голос. Илья сглотнул и сбивчиво рассказал о своих догадках насчет Ярославы. Профессор выслушал и велел «незамедлительно явиться». Илья записал адрес, оделся и выбежал из квартиры. «Надо будет попросить денег за информацию», — думал он, приплясывая от холода на остановке.

Отдел НИИ, которым руководил Кулик, располагался в промышленной зоне, в одном из зданий закрытого сталелитейного завода. На входе его встретила секретарь, тучная женщина средних лет с ярко-красными губами.

— Профессора еще нет. Но он звонил и попросил его подождать, — протараторила она и указала диванчик.

Время тянулось медленно. Секретарь предложила кофе, но Илья отказался и схватил журнал Psycho с круглого стеклянного стола. Он прочел название статей, изучил редкие фотографии среди столбцов плотного текста и вернул журнал на место. С каждой минутой ожидания решимость улетучивалась, уступая место страху быть высмеянным. Илья не раз пытался найти объяснение поведению Ярославы, но вскоре сдался и начал гнать эти мысли.

«Подожду еще десять минут и уйду», — решил он и уставился на большие круглые часы, висящие на стене. Красная стрелка планомерно вышагивала секунды, приближая время освобождения Ильи от неловкого объяснения. Однако через пять с половиной минут дверь распахнулась, и в приемную ввалился запыхавшийся профессор. Он скинул шубу, покрытую инеем, секретарю на стол, подскочил к Илье и протянул руку.

— Еще раз здравствуйте! Напомните ваше имя.

Илья аккуратно пожал сухую старческую руку и представился.

— Очень хорошо. А я Павел Федорович, — он расплылся в улыбке и обратился к секретарю. — Лидочка, вы угостили гостя?

— Пыталась, но…

— Я ничего не хочу, — быстро сказал Илья.

— Вот и славненько. Пройдемте в кабинет, — профессор открыл дверь и отошел, пропуская Илью вперед.

В кабинете царила полутьма. Плотные зеленые шторы едва пропускали солнечный свет. В воздухе витала терпкая смесь запахов, коктейль из табачного дыма, типографской краски и кофе. Когда глаза привыкли, Илья смог рассмотреть обстановку. У окна располагался массивный деревянный стол, заваленный бумагами, журналами и книгами. Слева вдоль стен стояли этажерки, забитые папками, книгами и стопками исписанных листов. Справа длинный стол с компьютером и различной офисной техникой.

— Присаживайтесь, — профессор указал на ряд стульев возле двери. Илья убрал шапку в карман дубленки, опустился на крайний стул и в ожидании замер. Павел Федорович прикатил кожаное кресло, сел напротив, раскрыл блокнот и приготовился писать.

— Слушаю.

Илья закашлялся, нестерпимо захотелось пить. Павел Федорович будто прочитал его мысли, открыл дверь и крикнул:

— Лидочка, воды!

Обеспокоенная Лида, стуча каблуками, вбежала в кабинет со стаканом. Илья поблагодарил и мигом осушил его. Секретарь забрала стакан и скрылась за дверью. Профессор улыбнулся и вопросительно уставился.