Он сохраняет бесстрастное лицо в течение нескольких секунд, прежде чем широкая улыбка расплывается, и он разражается смехом.

— Ты хоть наполовину купилась? — спрашивает он сквозь смех.

— На секунду, — вру я.

Я знаю опасных жестоких ублюдков, и Мика Льюис не один из них.

— Худшее, что я когда-либо делал, — это прослушивал спальню моей старшей сестры, когда мы были детьми, чтобы подслушать ее девичью болтовню с подружками.

— Серьезно? — в притворном шоке выдыхаю я, хотя от моего внимания не ускользает, что он может быть мне полезен.

— Да, — признается он, и румянец заливает его щеки. — Я был очень влюблен в одну из ее подруг, и был убежден, что я ей тоже нравлюсь.

— Неужели? И что? — спрашиваю я, отодвигая стул и садясь слушать, уже слишком увлеченная этой историей, чем следовало бы.

Мика смеется, но в его смехе нет юмора.

— Она провела предыдущую ночь, отсасывала защитнику нашей школьной команды и потратила гораздо больше времени, чем необходимо, рассказывая своим подругам, и мне заодно, мельчайшие подробности.

— О, боже, — фыркаю я. — Ты продолжал слушать?

— Я думал, что смогу кое-чему научиться.

— Технике минета? — спрашиваю я, приподнимая бровь. Насколько я знаю, он натурал, но могу ошибаться.

— Нет, — выплевывает он, и на его лице появляется выражение ужаса.

Значит, не гей. Хорошо.

— О том, чего хотят девушки. О том, что может произвести на нее впечатление.

— Ты в итоге заполучал ее? — спрашиваю я, хотя уже боюсь ответа.

Я делаю глоток воды.

— Да, потерял с ней девственность.

Вода вылетает из моего рта от шока, пропитывая парня и его ноутбук.

— Черт, мне так жаль, — говорю я в панике, потянувшись за полотенцем, чтобы помочь вытереть его или, точнее, его любимый ноутбук. — Мне так жаль.

— Все в порядке. Я тоже не ожидал такого конца.

— И что было дальше?

Он посмеивается надо мной.

— Она поцеловала меня в щеку, сказала, что я милый и что мне всегда рады, прежде чем уехала в колледж.

— Ой. Отстой.

— Нет, я воплотил в жизнь свою подростковую фантазию. Это было довольно мило.

— Ты все еще хочешь ее?

— Нет, она замужем, у нее двое детей.

— Насколько она была старше?

— Всего два года. Она недолго продержалась в колледже.

— Надо же.

— Твоя очередь. Какова твоя история о первом разе?

Я вспоминаю, и улыбка играет на моих губах.

— На самом деле, это действительно было незабываемо. Именно то, о чем мечтает каждая девушка.

— Да?

— Мой школьный парень. Мы встречались с четырнадцати лет. Были свечи, тихая музыка, много всего. Это было очень мило.

— И что случилось потом?

Моя грудь сжимается, когда я думаю о нем и о том, что произошло всего через несколько месяцев после того, как мы отдали друг другу нашу девственность.

— Он… он умер.

— О, черт, Лет. Мне жаль.

— Все в порядке. Хотя это не так, ну, ты знаешь.

Между нами воцаряется тишина.

— Хм, кажется, я немного испортила нам настроение, а?

— Нет, вовсе нет, — говорит он, но я вижу неловкость на его лице.

— Пойду спать. — Я встаю со стула и иду в свою комнату.

— Да, я тоже.

— Мика? — зову я, прежде чем открыть дверь.

— Да?

— Как ты установил жучок в ее комнате?

Он улыбается.

— В лучших укромных местах, какие только смог придумать.

— В итоге она их нашла?

— О да. У меня все еще есть шрам, чтобы доказать это.

Я смеюсь, когда парень указывает на тонкий шрам на подбородке, но внутри все мои мышцы напрягаются, потому что я боюсь, что порез и затянувшийся шрам будут наименьшей из моих проблем, если я все испорчу.

— Спокойной ночи, Мика, — говорю я, проскальзывая в свою комнату.

Прислоняюсь спиной к двери, щелкаю замком и закрываю глаза. Сделав глубокий вдох, я быстро перебираю события дня, прежде чем меня пугает какой-то шум.

Моя голова взлетает вверх, и я оглядываюсь, ожидая, что Кейн появится из тени.

Но его здесь нет.

Мое сердце колотится, а потом звук снова ударяет в уши, я понимаю, что он доносится из спальни наверху.

— Успокойся, черт возьми, Скарлетт.

«У тебя получится, ты сможешь сыграть с ним в его собственную игру и выиграть».