– Эй! Вообще-то Роджерса побил я, ты его поле защитное уничтожил и столы починил на нервах за секунду, - вмешивается Реджинальд и разрушает момент.

– Да, ты прав, - моргает Вальдемар и отворачивается, - а потому забор чинишь ты. Хватит с меня ремонта на сегодня.

Мне становится холодно от того, что брюнет больше не рядом. И я с беспокойством загоняю мысли об этом вглубь сознания.

– Расслабьтесь, я сама справлюсь. В конце концов, мне поручили.

На улице еще пока свежо, но солнце уже активно согревает все, до чего смогло добраться. На воротах стоят вчерашние стражники. Приветливо машу им.

– Привет! А я опять к вам! – произношу радостно.

Как родненькие они мне, честное слово. Так вчера торжественно вели к ректору.

Но они вздрагивают и поднимают свои пики над головой.

– А-хах, - смеется Реджинальд, - умеешь ты произвести первое впечатление.

– Иди ты, - отвечаю, насупившись. – А вы расслабьтесь, я чинить пришла, а не разрушать.

Но доверия ко мне нет. Все время нашей с Вальдемаром работы, блондин не участвовал, валялся на травке рядом, стража не сводит с меня настороженные взгляды.

Дракон преувеличенно вежлив, разговаривает только по делу. Мне такая отстраненность не нравится, особенно, после ощущения тепла рядом с ним. Но я молчу. Нужно завершить с чертовым забором, а не устраивать представление зрителям.

– Фух, кажется, закончили, - говорит Вальдемар спустя час. – Было интересно.

– Да, ты прав, - улыбаюсь ему и случайно задеваю рукой. – Ой, прости.

Тут же в голове воскрешается прикосновение к лицу брюнета. Ладонь покалывает от желания повторить.

– Ты молодец, - дракон снова странно смотрит, – много дома выучила.

– Старалась, - румянец покрывает мои щеки.

– Не смущайся, ты, правда, умница, - он берет упавшую мне на глаза прядку и заправляет ее за ухо.

И снова тепло, только теперь вместе с разрядом молнии…

Сегодня первый день занятий, и я ужасно нервничаю. Постоянно одергиваю форменное платье и заправляю волосы за ухо. В голове тут же всплывает картинка, как это делал Вальдемар. Эх, больше мы с ним не виделись. Ни с драконом, ни с его другом.

Оба, как в воду канули. Избегают меня, даже в столовой ни разу не встречались за неделю.

Но, наверное, это к лучшему. Слишком наши отношения нестандартные. Слишком много мурашек возникает на моем теле, стоит им оказаться рядом.

А это неправильно. Я договор подписала на обучение, должна хотя бы год честно отпахать на благо академии. Ректор глаза закрыл на отсутствие допуска от родителей, сам себя прописал в мои опекуны.

И, неужели, я махну хвостом и променяю силу знаний на силу любви? Тем более, я не знаю, есть ли она, любовь, или мне привиделось. У мужчин-то все по-другому устроено в голове. Так всегда говорит маменька.

Маменька… Эх. Она мне не написала. А я надеялась. Тоже разозлилась? Простит или нет?

Отец домой вряд ли примет. И потому идем на учебу, а не о брюнетах и блондинах мечтаем.

Выхожу в коридор и захлопываю дверь. Закрывать на ключ не надо, магия академии не позволит зайти внутрь не мне. Она только владельцев впускает и тех, кого они сами пригласили.

В коридоре людей мало, народ предпочитает вставать впритык ко времени. Я хорошо изучила академию и привычки адептов за дни одиночества. Жаль, в столицу не удалось вырваться погулять, я очень рассчитывала на это. Но…

– Леди Мартин, мы вас не выпустим за пределы территории. Адептам разрешается выходить только в строго отведенные для этого дни, - прозвучал в голове голос стражника.

– Хорошо, а день этот когда будет? – тогда я еще не теряла надежду.

– Нам неизвестна точная дата, но однозначно после начала учебы. Так что, если вы не собираетесь снова ломать ворота, то в столицу вам не попасть. Мне жаль, - хотя, сочувствующим он не выглядел, скорее злорадным.

Но ничего, я обязательно отыграюсь. А сегодня еще и с однокурсниками познакомлюсь, скорее бы!

Столовая встречает тишиной, мало таких, как я, ранних пташек. Или, скорее, нервных пташек.

Встаю на раздачу, подавляя зевок, за высоким рыжим парнем. Ого, много он ест, не то что я, с утра аппетита не особо.

– Ой, извините, - случайно толкаю парня, от чего тот оборачивается. – Ты?!
– громко восклицаю и роняю на пол поднос с тарелкой каши. – Но как?! Я не вернусь домой, так и знай!

Встаю в позу, упирая руки в бока. Каша печальной кляксой блестит у моих ног.

– Хм, и ладно, - Рон равнодушно пожимает плечами и отворачивается.