— Да, с едой и выпивкой Ал явно промахнулся. — Майя оглядывается по сторонам. — А где он?!

Вокруг народ продолжает отряхиваться. Я заметил стоящего рядом с Даней Никиту Леднева с его Варей. Дудкин умеет заводить друзей, странно, как с такими заскоками до сих пор не растерял.

Снова зазвучала музыка, на этот раз марш.

— Словно слоны трубят, — прокомментировал Инка, на сестру жалко смотреть. — Говорила же, чтоб не дурил.

— А ты почему здесь, а не с именинником? Что это вообще за цирк?

Пол и потолок вспыхнули разноцветными бликами, и тут же погас свет.

— Цирк, похоже, только начинается. — Майя ошарашенно смотрит по сторонам. — Что задумал этот чудик? Прости, Инна.

— Сейчас покажется. — Голос у сестры совсем убитый.

Пока озираемся по сторонам, пытаясь понять, откуда выпрыгнет придурок. Сегодня он превзошел себя. Вокруг уже начинают свистеть. Либо он сейчас появится, либо его загрызут, когда он появится.

— С него станется, может и на слоне выехать. Варя, не отходи от меня далеко, пожалуйста.

Вокруг каким-то странным образом скучковались все знакомые типы. Не хватает только перца на этом торте.

— Никита, он не на слоне будет. — Инка вздохнула. — Он с небес спустится. Смотри на потолок.

Как по команде задираем все головы вверх. Изумленный коллективный выдох.

— Явление Альберта народу! — прокомментировала Машка. — А он не обвалится?

Конструкция очень странная, я не понял, как она устроена, но вижу, что огромный белый постамент медленно опускается на толстых тросах. Потолки в клубе высокие, метров пять.

— Он что — в чалме?

— Типа султана, что ли?

Наряд Ала не виден, но хочется уже закрыть глаза и все это развидеть.

Музыка орет, громкий треск сливается с барабанной дробью. Я не сразу понимаю, что случилось. Майя дергает за рукав и показывает пальцем на постамент.

— Остановился. Так должно быть или?..

— Застрял, похоже, — озабоченно произносит Даня. — Он может.

Постамент завис в воздухе. А потом раздался вопль, перекрывший и возгласы гостей, и музыку, и барабаны.

— Помогите, мать вашу!! Я застрял!

На мгновение стало тихо, потом началась шумиха, народ потянулся за телефонами.

— Сейчас это будет во всех соцсетях. Я лично выложу! — Машка Полянская уже навела свой телефон на Дудкина, который вцепился руками в край постамента и испуганно смотрит в потолок.

— Надо его как-то снять отсюда, Маш, убери мобилу. — Даня протянул руку и забрал у жены телефон. — Он же высоты боится.

— Так на хрена на потолок залез?!

— Решил так избавиться от страха, типа день рождения, заново родился, ну и прочая фигня! — Инна чуть не плачет. — Ребята, снимите его. Я боюсь, он грохнуться может сам, а тут метра три, не меньше.

— Тут должны быть техники. — Уже и Леднев подтянулся. — Наверное. Кто-то же опускает эту дуру вниз! Пошли наверх, а то уже потолок осыпается.

С потолка и правда что-то посыпалось. Похоже на строительную пыль. Музыка наконец стихла.

— А-а-апчхи! — донеслось сверху. — А-а-апчхи!

Постамент качнулся.

— А-а-апчхи! А-а-апчхи!

В потолке показалась испуганная морда какого-то мужика.

— Сейчас… минуту.

— А-а-апчхи! — Ал чихал без остановки. Его буквально выворачивало. Он трясся вместе с пьедесталом.

— Господи, у него, что, аллергия?! Он же упадет и разобьется!

Снова скрежет, трос с постаментом качнулся и начал медленно опускаться.

— А-а-апчхи! А-а-апчхи! А-а-апчхи!

Придурок продолжал чихать без остановки. Его нос покраснел и стал похож на клоунский, чалма на голове и расшитый блестками разноцветный камзол только усиливали комический эффект.

Но никто уже не смеялся, все, как завороженные, наблюдали за происходящим и боялись, что сейчас Альберт вместе с постаментом рухнет с треском на пол.

— Ал! — Инна вцепилась в мою руку, но именинник продолжал чихать и плавно опускаться на пол.

Через минуту он аккуратно приземлился посреди зала.

Зал улюлюкал, Инна громко выдохнула.

Через полчаса все успокоились, вечеринка была в самом разгаре. Ал уже сидел без чалмы, но и без видимых повреждений. Сестра уволокла именинника почти сразу после приземления. Майя была уверена, что Дудкина мы сегодня больше не увидим.

Обошлось.

— Да мне-то что будет? — Ал закинул руки за голову и довольно потянулся. — Я ж заговоренный. Мне ничто не угрожает. Кстати, Кир, тебе больше никто не писал? Может, шутка была?