— Ну рассказывай. Ты давно не звонила, не говорила, что и как. — Ира аккуратно разливает чай в фарфоровые чашки старого советского сервиза, явно из родительских запасов.

— Лучше ты расскажи. — Отодвигаю от себя вазочку с печеньем. — Что врачи говорят? Как сама себя чувствуешь?

Ира лукаво посматривает на меня, но молчит, медленно откусывая печенюшку. А я замечаю, что кухня ее заметно обновилась: появилась новая плита, да и холодильника этого я не видела в прошлый раз.

— Врачи выражают осторожный оптимизм, — чуть передразнивая своих эскулапов, сообщает она. — Возможно, я смогу наконец ходить, встаю уже намного лучше.

— Я очень рада за тебя, — говорю ей совершенно искренне. — Знаю, тебе очень нелегко, но я хочу вернуться в тот день… ну когда все произошло с Кириллом.

Улыбка тут же гаснет на курносом лице, полные губы сжимаются в тонкую полоску, Ира скрещивает руки на груди и смотрит на меня исподлобья. Я примерно такую реакцию и ожидала.

— Зачем тебе это надо? Май, ты думаешь, мне приятно вспоминать, как меня напоили и поимели, что я почти ничего не помню?

— Ир, это же в мае было, верно? Два года назад. — Я словно не замечаю ее напряга.

— Ну да. Мы тогда торчали с ребятами в клубе… я же показывала тебе фотки с той вечеринки. Еще показать?!

— Да не нужно, я помню их.

Пару фоток с пьяным Киром и какой-то девахой на его коленях я и правда видела. И сидящей рядом с ними на диване Иришкой.

— Так в чем дело-то?!

— Дело в том, что не так давно Кирилл искал один скан в телефоне, листал фотографии, что-то комментировал. Я тогда не обратила внимания, но вспомнила несколько дней назад. Он рассказывал историю, как весной два года назад «завис» на три месяца в Новосибирске, умудрился там ногу сломать…

Я не свожу с Иры глаз и вижу, как она мгновенно побледнела. Не ожидала, да?!

— Рассказывай, — требую я уже без всякого снисхождения к ее болезни. — С самого начала.

Глава 57 Майя

— Май, знаешь что, а может, тебе пора, а?! — Ирка схватила чашку с чаем и тут же охнула от боли.

— Тихо, тихо. Не психуй! — Забираю у нее посуду. — Ира, я все равно правду узнаю. Все уже слишком далеко зашло. Ничего ведь не было, признавайся! Кирилл даже по пьяни не затащит женщину в кровать и не изнасилует ее.

— Это не было прям изнасилование. — Ирка дернула плечом, словно хотела избавиться от чего-то. — Я была пьяна, он — под кайфом, у меня не было сил сопротивляться, а он такой красивый…

— Если ты не хочешь секса, то это изнасилование. Называй вещи своими именами. Но не так же все было. Люди меняются, но не настолько. Я знаю Кирилла, он нормальный.

— Ты видела мою медкарту! — Ира истерично закричала. — Я была беременна, но ему плевать было. Он на всех кладет, понимаешь?! Его надо было наказать! А теперь уходи! Уходи! Не хочу тебя видеть!

Я слушаю ее рыдания и понимаю, что ошиблась, не учла самого важного. Та смешливая девчонка, с которой нам было весело в лицее, давно выросла. Ее просто нет. А ту, что пришла на ее место, я просто не знаю. Передо мной совершенно чужой человек.

— Я помню по твоей медкарте, что срок был совсем маленький, когда он якобы велел тебе делать аборт, а ты решила под автобус броситься. Кирилла не было в Питере в это время. Ребенок не его. Откуда вообще эти фотки из клуба? Когда они были сделаны?

Ира зажимает уши руками, но я силой отвожу их от головы.

— Слушай меня внимательно! Ты втянула меня в чью-то грязную игру, настолько грязную, что не поленились придумать всю эту историю! И я хочу знать, кто за этим стоит! И что вообще произошло?!

— Ненавижу! Ненавижу его! Да пусть он проклят будет!

Ира снова заходится в рыданиях. Нахожу бутылку воды и силой вливаю ей жидкость в рот, сама удивляясь собственной агрессии.

— Что он тебе сделал, Ир? Что Кирилл тебе сделал, раз ты так его ненавидишь? Вы переспали и он сказал, что больше ничего не будет? Он тебя бросил?

— Нет! Нет! Я любила его, понимаешь?! Любила! Жить без него не могла! Хотела, чтобы он стал моим первым. Единственным!

— Что? — Ошарашенно смотрю на бывшую одноклассницу. — Любила?

Почему-то эта мысль мне ни разу не приходила в голову. Я помню, с какой болью, с какими слезами Ира рассказывала про ту ужасную ночь в ночном клубе, с каким презрением говорила про Кирилла, а я слушала…

— Да! Любила! Может, и сейчас люблю, не знаю. И ненавижу его! Мне девятнадцать было, когда я его первый раз увидела, с первого взгляда... — Ирка, уставившись в пустоту, начала быстро тараторить: — Он часто приходил в фирму, я там практику проходила, но даже заговорить с ним боялась, стеснялась, он как божество для меня был. У нас в отделе все знали, что я в него влюбилась, а он… С ним такие девицы всегда были, мне до них… А потом исчез, я его несколько лет не видела, страдала жутко. Так ругала, что не подошла, я только имя его и знала. Кирилл. А потом, когда в клубе его увидела два года назад, совсем голову потеряла. И он мне улыбался, не узнал, конечно, но улыбался. Телка, которая с ним пришла, упилась вусмерть, там и заснула, а я с ним была. Ни на шаг не отходила. И когда он в номер свой поехал, меня с собой взял.