Магнус устал? Даже я еще была в состоянии идти.

Магнус сел прямо в высокую траву скрываясь за ее сочными стеблями. Испугавшись, что потеряла его из виду я подошла к ней, но сильная рука втянула меня внутрь.

Заливаясь криком, я стала проваливаться под землю. Перед глазами проносилось тысячи корней, обвитых золотыми прожилками. Вокруг их ответвлений летали черные облака тьмы.

Низ стремительно приближался, и я видела его белый круг. От страха я зажмурила глаза. Но удара не последовало. Меня поймал кто-то злобно смеющийся.

Открываю глаза слыша стук собственной челюсти.

— Магнус! — кричу во все горло и начинаю бить бессердечного колдуна руками. — Как земля вас носит с такими шутками?!

Моему недовольству не было предела. Магнус продолжал смеяться ловко уворачиваясь от моих тщетных попыток ему отомстить.

— Ладно, прекращай.

— Это вы! Прекратите! Издеваться! Надо мной! — между ударами говорила я.

— Успокойся. — с улыбкой на лице он поставил меня на землю и по-хозяйски поправил волосы. — Лучше посмотри на мою «кроличью нору».

Не успев отдышаться, я завороженно огляделась по сторонам. Я была в прекрасной просторной гостиной. Тут было все, что жаждала моя душа и тело. Большой книжный шкаф, длинный стол, буфет, пуфик и…

Вижу дверь и бегу к ней не раздумывая.

— Ванная! — завизжала я, прыгая от радости.

Самая настоящая, с гнутыми золотыми ножками, она стояла и манила меня своим паром.

В воде плавали розовые лепестки роз, а стоящее неподалеку изобилие баночек заставляли замычать в предвкушении наслаждения.

— Тебе понравилось?

Чувствую, как на мои плечи легли тяжелые руки. Радость мгновенно улетучилось, от одного воспоминания, какой ценой это получено.

— Да. Только…

— Ты будешь здесь, пока я отлучусь для беседы. Меня не будет несколько часов. За это время ты сможешь отдохнуть и наконец забыть о этой гнилой стране.

С последних его слов в буквальном смысле капал яд.

— Хорошо. — выдавливаю из себя ответ.

— Я знал, то ты образумишься.

Не прощаясь Магнус стал отдаляться, погружаясь в черное облако тьмы. Его черты плавно растворялись, исчезая вместе со страхом перед этим человеком. Он думает, что я принадлежу ему. Но это не так. Я принадлежу своему народу, или на крайний случай самой себе.

— Нравится тебе это или нет. — говорю в пустоту комнаты. — Но я никогда не отступлю.

Глава 16

Стоя посреди «кроличьей норы» я разрывалась между желанием искупаться и исполнить свой королевский долг. От царившего внутри меня напряжения из моего рта вырвалось что-то подобное вою. Я мычала, косясь в сторону благоухающей ванной и без устали бросала взгляд в сторону буфета.

Урчание живота стало решающим толчком, и я ощутила самовыдумонное головокружение.

— Если я не поем, тогда не смогу дать должный отпор. — пытаюсь оправдать то, что так хочется сделать.

Я подняла голову, смотря казалось на бесконечный тоннель ведущий к выходу. Мне ввек из него не выбраться, но сдаваться — это не наилучший исход. Во мне воспитали будущую королеву, мать наследников, меня учили стоять до конца и бороться за страну до упадка сил.

— Выход должен быть. Но я ничего не придумаю, если не отдохну. — еще одно оправдание, и я сдалась, съедая пирожное.

Нежный крем на творожном бисквите растаял во рту, западая, казалось в самое сердце. От наслаждения я прикрыла глаза, ощущая, как от наслаждения задрожали пальцы.

Оно было прекрасно. Ни один известный мне кондитер не мог сотворить такое. Вкус был легкий и казалось невесомый, тяжесть масляного крема отсутствовала напрочь. Бисквит же не крошился, как бывает у творожного теста. Он был упругим, но вкус яйца я не почувствовала.

Не раздумывая я съела еще два пирожных, в самом конце ощущая горечь обиды.

— Как я могу есть, когда мой народ голодает?

Я сжала кулаки и расплакалась. Боги, до чего же противно стало от самой себя, от своей слабости. Магнус специально запер меня в этом идеальном царском гнездышке, зная, что я не смогу из него выбраться. Тут были и шахматы, и мольберт и даже небольшое пианино. Будь моя воля, я бы выходила от сюда только в надежде увидеть солнечный свет.

Быстро прогнав дурные мысли о собственноручном заточении, я стала расстегивать платье. Ленты сползали с моих плеч, а прекрасные бутоны падали на пол струящимся водопадом.

Корсет расстегнулся только от одного желания. Легкие сразу наполнились воздухом и головокружение прекратилось.

Мое тело было грязным. На нем осели частички земли, а к бедру прилип кленовый лист. Я была похожа на простую уличную девицу, не так давно тешащей очередного клиента.

От воспоминаний о близости меня пробрало. Мне захотелось смыть с себя аромат мужского тела и снова ощутить себя свободной и девственно чистой.