За ними вдогонку полетели чьи-то крики и стрельба, но девушки уже скрылись в низине.

Низина кустарниками вела в гору. Скрываясь в высокой траве, колющей и послушно гнущейся, девушки незаметно перебрались к берегу мелкой темной реки. Звука погони слышно не было. Вековые деревья чуть слышно шелестели молодой листвой высоко в кронах – природа провожала закат. Сумерки подогревали чувство тревоги и страха.

– Нужно затаиться и переждать ночь, а потом вернуться в город, – прошептала запыхавшаяся Лана.

– Ни в коем случае, – в ужасе замахала руками её подруга в униформе. – Это ловушка, Лана, город захвачен. Нам надо бежать как можно дальше.

На раскрасневшемся лице Ланы появилась усмешка:

– Мы долго не протянем в лесу, к тому же, ты знаешь, кто обитает в этих краях.

Повисла зловещая тишина, нарушаемая стрекотом сверчков, которые не участвовали в этой отчаянной игре.

– Мы не будем вечно прятаться в лесах, – вдруг прошептала Амисса. – Я знаю, куда мы отправимся, – она с опаской посмотрела по сторонам, – но завтра.

Девушки продолжили свой путь вдоль реки под кронами деревьев-гигантов. Их тела налились свинцом, а головы клонило в сон. Мысли неумолимо путались, а тропинки разбегались в глазах.

Перебравшись на другую сторону, подруги спустились в поросший травой овраг за деревьями и легли в траву, закрывшую их с головой.

Все провалилось в темноту.

***

Амисса проснулась от тряски, которая волной проносилась по земле, на которой она притаилась в минуты отдыха. Заняв выжидающую позицию, девушка стала наблюдать. В свете бледной луны, серебрившей листья немых деревьев, маршировала такая же серая рота людей в униформе. Они прочесывали рощу и ближний берег прямо над ними, изредка издавая короткий свист, означавший, что они близки к своей цели.

– Лана, – судорожно зашептала наблюдательница. – Лана, пора уходить!

Съехав на животе ниже в овраг, больно ударяясь о речные камни, девушки бесшумно стали пробираться сквозь осоку дальше, покидая ночных стражей.

Лана совсем вымоталась, потирая сонные глаза и изредка ударяя себя по розовым щекам с ямочками.

Амисса тревожно посматривала на неё. Девушку одолевали противоречивые чувства: с одной стороны, она была рада, что наконец-то с ней хоть один родной человек, а с другой стороны – это была война самой Амиссы; а значит, каждый, кто находился рядом, был под ударом.

Речные тропки вывели их на основную песчаную дорогу. В темноте летней ночи она светилась, расходясь в три разных направления.

– Переждем, – Амисса указала на кроны деревьев, спавших над ними.

Глаза давно привыкли к темноте, но тело все еще жаждало отдыха.

– Нет, мы почти дома! – стала сопротивляться Лана. Она указала на знакомую Амиссе тропинку в южном направлении.

Амисса покачала головой:

– Мы не вернёмся, мы просто не можем… нас возьмут сразу же.

Однако девушка в голубом комбинезоне уже ступила на эту тропу:

– Верь мне, Амисса, – синие глаза Ланы светились. – Следуй за мной, я знаю наверняка, что это правильный выбор и путь.

– Нет, – вдали уже слышался марш солдат. – Разве ты не слышишь, Лана? Они уже идут. Я знаю, что ты устала и хочешь домой, но город взят. Дороги назад нет. Прошу тебя, пора идти.

– Рожденный быть трусом всегда будет прикрываться ложными суждениями, – глаза Ланы все еще сверкали и Амиссе показалось, что она совсем её не знает и что перед ней не добродушная подруга детства – Лана – а кто-то еще. Но все же она не была уверена в этом на сто процентов, а сердце разрывалось в мучительном выборе. Темноволосая девушка не знала, как поступить.

Вдруг из-за поворота показались люди в серой униформе.

– Решайся! – крикнула Лана.

На щеке Амиссы блеснула скатившаяся слеза:

– Прости, – одними губами произнесла она.

Из зарослей послышались выстрелы. И девушки, не оборачиваясь, побежали в разные стороны.

***

Север встретил Амиссу огромными башнями из серого камня, прячущимися посреди векового леса. Солдаты из неизвестной роты продолжали её преследовать.

Большой пепельного цвета город, состоящий только из прямоугольных башен и вышек, терялся высоко в таком же сером небе.