— Я не заставлял. Она сама попросила меня об этом.

— В смысле попросила?

— В прямом, — он взял бутылку вина и выпил её залпом.

— Мы с ней учились в одном классе, жили в соседних деревнях. Она — отличная девочка, лучшая из тех, кого я знал. После школы я стал курсантом финансового училища, а она поступила в город учиться. Мы встречались пару месяцев в десятом классе, потом Олеся бросила меня. Не знаю, что у неё там с институтом не сложилось, но она вернулась в деревню через полгода. Работала дояркой. Мы иногда пересекались по старой памяти.

— Ты её любишь?

— Не твоё дело, — Алёша достал из бара бутылку виски.

— Я не хочу, чтобы она задержалась в этом борделе и рожала, не пойми от кого. Но Олеся хочет денег. Много денег. Представляешь, она никого к себе близко не подпускала все эти годы. В 25 лет была невинна как дитя. И это в нашей деревне, где все пьют и живут одним днём. Она — особенная. Я предлагал ей выйти за меня замуж, несколько раз, но она всегда отказывалась, — он был уже изрядно пьян.

— Так зачем ты её в Орден привёл?

— Она просила. Очень. Умоляла. У неё смысл жизни вытащить всю свою семью из деревни, оплатить учёбу младших братьев. Я сначала не знал всех правил и очень обрадовался, что она… подходит под критерии отбора. Рассказал ей всё, а потом… Потом её было не переубедить. Она хочет быть в Ордене.

— И что ты задумал?

— Я всё просчитал. Старики очень обрадовались, когда я вступил в Орден — им офицера при погонах сильно не хватало. Сейчас мне дали стартовый капитал. В рассрочку. Господряды под мой бизнес в следующем месяце рисовать начнут. Через год-два я буду очень. Нет, ОЧЕНЬ обеспеченным человеком. Вывезу семью Олеси в Испанию, потом сделаю нам троим паспорта, и прощай Россия.

— Так просто? А я-то тебе зачем?

— Олеся не хочет. С её батей я уже обо всём договорился, но она… Не знаю, что у неё в голове. Уговори, а? Она упёрлась. Говорит, что не доверяет мне и не хочет от меня зависеть. Якобы я не прощу ей участие в ритуалах, брошу, найду другую, помоложе.

— Разве она не права? Ты только что трахал меня, хотя мог бы этого не делать.

— Я — мужчина. У меня есть инстинкты. Да, я могу захотеть другую женщину и в верности Олесе никогда не клялся, но люблю то я только её. И сколько бы у меня не было бы женщин, я всегда буду возвращаться к ней.

— Странный ты. Я подумаю.

***

Идея Алёши с побегом мне понравилась. Но сам Алёша… Понятно, почему Олеся не доверяет ему — такой подставить может в любой момент. Я же видела, что он не хочет заниматься со мной любовью. Если он не может сдерживать свои инстинкты, то что он вообще может? Не удивлюсь, если через год он станет самым ярым сторонником философии Мишеля и забудет о своей школьной любви. Но подружиться с Олесей надо. В любом случае, подруга мне нужна, а из новеньких кроме неё уже месяца два никого не было.

Наш женский коллектив оказался весьма раздробленным. Девушки разделились на пары или небольшие группы из 2–4 человек и практически не общались друг с другом. Нас сложно осуждать — мы боялись. За прошедшие полтора года уже две девушки отправились в психушку с популярным последнее время диагнозом «депрессия». Мишель не терпел недовольных в своём тайном обществе. Казалось, он действительно не понимает, что нам не нравится.

Впрочем, возможно я заблуждаюсь — впасть в депрессию в нашем положении не сложно, но… Одной из сосланных на лечение фавориток изменили диагноз «депрессия» на «шизофрению с манией преследования и навязчивыми идеями», о чём нам всем со скорбью в голосе рапортовал Миша около года назад. И его речь уж очень сильно напоминала угрозу. Вероятно, та девушка начала что-то рассказывать об Ордене и ритуале. Надеюсь, я заблуждаюсь, но с тех пор привычное пятничное щебетание с жалобами и возмущениями среди фавориток закончилось. На женской половине большую часть времени царила тишина, лишь изредка нарушаемая невинными рассказами об открытии нового кафе, покупке очередного платья и прекрасном отдыхе в Подмосковном пансионате.

***

— Привет, это Лена, — не умею я заводить дружбу с незнакомыми людьми, пришлось стрельнуть телефон Олеси у Андрея и позвонить. Разговоры по телефону даются мне проще.

— Привет, Элен. Очень рада тебя слышать.

— Не хочешь сходить в кафе, выпить немного?

— Выпить? Ты совсем с ума сошла? Не понимаю, как вы девочки можете спокойно пить шампанское литрами, если планируете беременность? Надо будет сказать Мишелю, чтобы он запретил алкоголь. Совсем. Не только по пятницам. Давай лучше чай попьём? Мне Алёша привёз из Китая какой-то невероятно редкий сорт.

— Да, отлично. Буду у тебя через два часа.

— Адрес знаешь?

— У Андрея спросила.

— Отлично, жду тебя.

***

И мы действительно просто пили чай. А ещё Олеся с воодушевлением рассказывала, как нам повезло попасть в Орден. Какая важная миссия нам поручена. Как важно слушаться Мишеля. И вообще, от нас зависит будущее России.

Нет, мы с ней вряд ли найдём общий язык. Похоже, Олесе действительно понравилось в Ордене, и она прониклась его идеями. Неужели в деревнях жизнь настолько ужасна, что для их жительниц даже обслуживать стариков за крышу над головой и еду счастье?