– Какая?
– спросил Зуйков.

– Они втягивали его, чтоб прикрыться хорошим имиджем "Стиль-керамика". Он отказался, они его убили.

– Втягивали, но не собирались убивать... Но об этом потом. Вы обещали мне нечто относительно Скорино. Вы говорили с ней?

– Да. И не только с ней, - Желтовский достал из кейса бумаги.
– Вот это - то, что дала мне Скорино и чего, как черт ладана, боялся Фита. А это, - он протянул два листа, сколотых скрепкой, - подтверждение слов Скорино - дал мне генеральный директор государственного авиастроительного предприятия "Крыло" Артемий Тарасович Кононенко. Слово в слово совпадает с тем, что предоставила мне Скорино. Я не то, чтобы не поверил ей, просто хотел подстраховаться и отправился к Кононенко, дабы получить бумагу из первых рук, так сказать от автора. Обратите внимание: дата двухлетней давности, это докладная Кононенко в правительство. Шла она через Фиту, однако не дошла. Реакции не нее никакой не было, кто-то высокий, не без умысла похоронил ее. Кто - теперь ясно: Фита! Когда я только получил от Скорино бумаги, для интереса ради, чтоб почувствовать его реакцию, позвонил Фите: "Анатолий Иванович, - сказал я ему, - два года назад через вас в правительство должна была попасть докладная Кононенко. У вас случайно не сбереглась ее копия?"

– И какова была его реакция?
– спросил Зуйков.

– Дурацкая, настолько он растерялся, как подросток, которого застали за непотребным делом. Он не спросил, о чем докладная, зачем она мне, а сразу отрезал: "Нет, я копий не храню, тем более двухлетней давности. Я ушел из того ведомства. Вы же знаете".

Зуйков стал сперва читать докладную:

"...В связи с прекращением существования Варшавского Договора и окончанием поставок вооружения в Афганистан в объединении "Крыло" скопилось несколько десятков истребителей "МиГ-29" в экспортном исполнении. Есть покупатели, однако восемь месяцев нам не дают разрешения на их продажу. В то же время возникшие в последнее время паразитирующие подставные фирмы получают разрешение на торговлю авиационной техникой зарубежным клиентам... Осаждают различные коммерческие структуры, добивающиеся лицензии на право торговли нашей продукции. Если же уступить, объединение и государство получат лишь некоторый процент от всей валютной выручки, которая потом осядет неизвестно где... Недавно в Иран таким образом ушло три МиГа... Есть данные, что подобные посреднические услуги оказывают странные фирмы "Улыбка" и "Лесной шатер"..."

Дочитав, он еще раз посмотрел на дату, покачал головой и принялся за бумаги Скорино, в одном месте подчеркнул красным фломастером следующее:

"...Воспользовавшись тем, что контроль за экспортом снаряжения двойного назначения в России отсутствует, и такие сделки считаются незаконными, Фита дал разрешение на продажу трех всепогодных вертолетов КА-32, предназначенных для ледовой разведки и транспортировки грузов, фирмам "Улыбка" и "Лесной шатер", выступавших, как посредники. Он также указал, где эти машины, являющиеся гражданской модификацией серийных боевых машин, можно оснастить необходимым оружием, после чего они должны быть перепроданы в третьи страны. Один из вертолетов приобрели вооруженные силы Перу. Стоимость каждого такого летательного аппарата не менее двух с половиной миллионов долларов... Ясно, что Фита получает за это огромные комиссионные..."

– Бомбу вы мне подсунули, любезный Дмитрий Юрьевич, - дочитав остальные бумаги, сказал Зуйков.

– Вы сами напросились, - ответил Желтовский.
– Теперь вы поняли, почему они скопом, вместе с иранцем, были в Бурже?

– Понял... А вы поняли, почему Перфильев нужен им был живой?

– Но кто и почему тогда застрелил его?
– спросил Желтовский.

– В тот вечер вы должны были выходить куда-нибудь?

– Да. Мне позвонил какой-то чеченский журналист. Он приехал на два дня из Гудермеса, хотел отдать мне кассету с интересным, как он сказал, материалом. Мы должны были встретиться в девять вечера в холле гостиницы "Минск".

– Вы ждали этого звонка и эту кассету? Были знакомы с этим журналистом?

– Нет.

– То есть звонок его был для вас неожиданным?

– Абсолютно!

– Кто из вас выше ростом: вы или Перфильев?

– Мы почти одного роста и одинакового сложения. Но какая тут связь с убийством Перфильева?

– Простая. Пули, попавшие в него, предназначались вам. Но спасло вас, что убийца не знал, что кроме вас в доме еще кто-то. Убийца ждал вас не в гостинице, а в переулке напротив вашей дачи. И когда свет на даче погас и из калитки вышел Перфильев, а вы в это время возились в подвале с отопительным котлом, мнимый журналист из Гудермеса, точно знавший, что вы должны выйти, чтоб ехать на встречу с ним, всадил две пули вышедшему Перфильеву.

– Вы в этом уверены?

– Сейчас и вы в этом убедитесь. Вы снимали на видеопленку в Бурже, фотографировали в гостинице в Париже. Вы уверены, что они этого не заметили, но не подали вида? И когда вы сунулись в "Лесной шатер", они тут же начали вас пасти, А тут еще вы сами представили им доказательства, что у вас далеко не праздный интерес к ним: показали фотографии Фиты, звонили ему, звонила ему и Скорино. А тут еще арест Ушкуева, они подумали, что и к этому вы причастны. Они ведь не дураки.

– Кто такой Ушкуев?

– Один чиновник, получавший от них взятки... И еще: в иранском посольстве вы, не скрываясь, интересовались иранцем, которого видели вместе с ними в Бурже. Об этом вашем интересе они, вероятно, тоже узнали. Вы уличили Фиту дважды во лжи, когда он сказал вам, что не знает, кто такой рыжеволосый и иранец, и вы сунули Фите под нос фотографии, где он с ними. Сложите все это вместе и вы получите ответ на вопрос, почему стали для них опасны.

– Но кто все-таки убил Перфильева?

– Артур Аузинь, рижанин, наемный убийца.

– Вы что, задержали его?

– Нет, он мертв, его застрелили.

– Кто?

– Некоторое время назад в Москву Артуром Аузинем, "диспетчером", были командированы два молодых киллера, чтобы убрать вас, но в это время вы внезапно уехали в Чечню. При обстоятельствах, не имеющих к нашему с вами делу отношения, эти двое были застрелены. Тогда сюда был вызван кем-то сам "диспетчер" Аузинь, чтобы выполнить чей-то заказ на вас.