Вой сирены оборвался, наступили страшные секунды молчания. Сережа перепрыгнул через канаву и побежал по пустырю, спотыкаясь о камни. В этот момент раздался страшный удар. Сережа бросился в ложбину и положил Парабуца на траву.

Парабуц открыл глаза.

– Я успел разрядить ракеты, - сказал он.
– Мы спасены.

– Вы? Один? Успели?
– только и мог сказать Сережа.

Маленький человечек лежал на земле, не двигаясь. На плече у него расплывалось большое красное пятно.

– Кровь, - прошептал Сережа. Он опустился на колени и приблизил лицо к Парабуцу.
– Вы ранены?

– Мне очень больно!
– сказал минитак и заплакал. Две слезы, казавшиеся странно большими, застыли на лице маленького человечка.

– Не плачьте!
– сказал Сережа и осторожно приподнял голову Парабуца.
– Войны никогда больше не будет!

Прошли бесчисленные секунды и многие часы после того, как взорвавшийся Хамиан-14 превратил Главный ангар и склад старых программ в кучу пепла. Исчезла также и волшебная лаборатория. Но хотя туготроны перестали существовать, секундомер Острова продолжал громко отсчитывать время по туготронному исчислению. В ангарах лежали навеки застывшие автоматы, облеченные в форму двуногих чудовищ.

Из туготронов сохранился только один Дуракон-45. Он больше не слонялся без толку по Острову, а сидел на одном месте и выпекал пончики... Их подавали к столу с гарниром из жареных кузнечиков. В семье Парабуца изредка готовили цветочную пыльцу, но больше для детей.

Сам Парабуц почти совсем выздоровел, и к нему с утра до вечера ходили гости, которым он рассказывал о своей победе над Хамианом-14.

– Я ничего особенного не сделал!
– скромно говорил Парабуц. - Мне удалось только разрядить ракеты, а уж взорвался Хамиан сам... От неосторожного обращения со взрывчаткой.

На Острове теперь жили только минитаки. Маленькие человечки путешествовали по развалинам страны туготронов, изучали устройство чудовищ и писали научные труды.

А Сережа тосковал по дому. По его просьбе минитаки несколько раз передавали сигналы на миллиметровых волнах. Но никто на Острове не знал, где находится планета Земля, да и миллиметровые волны казались Сереже ненадежными.

И вот однажды, задумавшись, Сережа добрел до развалин туготронного города. Голубые вьюнки уже начали пробиваться в ангары. Две ласточки вили гнездо в голове бывшего Автоскока. На чешуйчатой туготронной броне стала появляться плесень.

И тут-то Сережа решил снова испытать свой волшебный велосипед. Он побежал к ангару, где его спрятал, вывел на пустырь и оглядел со всех сторон. Велосипед был цел. Сережа осторожно сел в седло и разогнался. Велосипед с ровным гудением набирал скорость. Рука Сережи потянулась к волшебным светлым кнопкам и нажала одну из них. "Надо попрощаться с минитаками", - мелькнула у Сережи мысль. Но было уже поздно. Велосипед уже оторвался от поляны и взмыл вверх.

Остров тутотронов превратился в маленькое облачко.

У поворота пригородного московского шоссе затормозил грузовик. На дороге стоял мальчик с велосипедом.

– Подвезти?
– спросил водитель, высунувшись в окно.

День был солнечный, и в асфальте поблескивали звездочки кварца. Мальчик подошел ближе. Он молчал.

– Ну так что ж, подвезти?

– Я заблудился, - сказал велосипедист.
– Как называется это шоссе?

Шофер ответил и нетерпеливо прикоснулся ногой к педали.

– Скажете, а какое сегодня число?
– спросил мальчик.

Тогда водитель снял ногу с акселератора и приоткрыл дверцу.

– Ты откуда?
– спросил он.

– Мне очень важно узнать, какое сегодня число, - настойчиво повторил мальчик.

– Завтра получка. Значит, сегодня четырнадцатое, - ответил шофер.

– Ноября?!
– воскликнул мальчик.

Водитель кивнул.

– Могу подвезти, - снова предложил он и назвал ближайшую станцию.

Мальчик неожиданно обрадовался.

– Спасибо!
– ответил он.
– Я сам доберусь.

– Как хочешь, - растерянно сказал шофер, и машина медленно двинулась вперед.

Так водитель и ехал в глубокой задумчивости до следующего поворота, но потом дал газу, и грузовик снова понесся вперед, громыхая пустыми ящиками.

– Прошло только два дня земного времени!
– ошеломлено повторял Сережа.

Мимо него проносились жужжащие машины. На придорожных елях дрожал свежий ноябрьский снег. Гдето недалеко громыхнула электричка.

Сережа вскочил на велосипед и, пригнувшись, помчался по шоссе.