Я была готова голышом бежать до деревни, лишь бы выйти из леса и оказаться подальше от его Хозяина.

— Нет, сарафан нельзя, — покачал головой малыш аука. — Тем более, что твой наряд, он …. больше похож на грязные обноски. Поэтому, даже если бы ты и решила его оставить…. Ну … вообщем… лучше не надо. Ты уж прости, я не чтобы обидеть…

Я посмотрела на грязный рваный подол и не смогла не согласиться с Демьяном.

— А ваш Хозяин меня просто так в качестве исключения выпустить без подарка не может?

— Так нельзя. Не по правилам, — Ромашка покачал головой. — Казимир, когда молодой был, ежели кто приходил без даров, он того и пускал и выпускал, а потом…. Потом пару лет ох какие тяжёлые выдались. В лесу ни ягодки, ни грибочка найти нельзя было. Чудом лесное зверьё тогда выжило. Да и не чудом, а сам Хозяин тогда расстарался, понимая, что по его вине все и случилось. Никто из зверья за те два года не погиб, кроме старых да больных, а Казимир ох как похудел и осунулся. Сам зелёный стал, словно вон аука, — мишка указал на малыша Демьяна. — Так что без подарка лес тебя не выпустит.

— И как же теперь быть? — я принялась ходить из стороны в сторону и тут вспомнила про ленту для волос и солонку.

— Да, они подойдут, — обрадовался Ромашка и, посадив кроху ауку себе на спину, мы втроём отправились на их поиски.

Начать решили с поисков солонки. Все-таки, где осталась она, мы примерно знали.

И тут в небе промелькнула большая тень….

Эля

Над нами промелькнула серая тень и на дерево села большая птица с чёрной головой и ярко-оранжевыми крыльями. Увидев нас, она пристально посмотрела на меня, наклонив голову вбок и вперив в меня свои красные глазки-бусинки, а потом открыла клюв и….

Это был самый противный звук, который я когда-либо слышала в жизни, что-то среднее между звуком бормашины стоматолога, скрежета острого предмета по стеклу и орла мартовского кота весной. А птица продолжала горлопанить на весь лес. Появилось желание прикрыть уши руками, но аука тихонько шепнул мне, чтобы я ни в коем случае не двигалась и не показывала, что оры птицы мне пришлись не по душе.

Не знаю сколько длилась эта «песня», но наконец птица замолчала, и мы все выдохнули с облегчением. Даже Ромашка, который сидел и спокойно слушал ее крики, словно они его и не волновали вовсе, и всего в паре метров от нас не орала раненым маралом возомнившая себя соловьем певунья, когда она все-таки замолчала, еле слышно проговорил:

— Ну наконец-то, еле вытерпел… — и почесал ухо.

И тут птица захлопала крыльями и вниз упало ярко-оранжевое перо, после чего она поднялась вверх и скрылась за облаками.

— Радуйся, тебе жар-птица перо подарила, — выдохнул аука. — Это редкий дар, береги его.

— Так это была жар-птица? — мои глаза округлились и полезли на лоб.

Совсем не так представляла я себе сказочную красавицу из детских сказок. И уж тем более не представляла, что она так ужасно поёт. Поэтому сейчас переводила взгляд с медведя на Демьяна, думая о том, что они шутят, но оба выглядели вполне серьезно.

— А почему тогда она не светится и не горит огнём?

— Ну они и не светятся обычно, только в особую ночь — в ночь на Ивана Купалу ее крылья загораются волшебным огненным светом и она освещает ночной лес, чтобы нечисти все было видно и можно было спокойно веселиться и резвиться..

— А уж выдержать ее пение и за это получит перо добрый знак, — кивнул головой медведь.

— А почему она вам по перу не подарила? Вы же тоже слушали вместе со мной?

— У нас уже есть. Каждый кто перо жар-птицы получил хранит его как оберег. Хороший это знак, получить такой подарок, к удаче. Так что как придёшь домой, спрячь в сундук и пусть оно там лежит. Да никому о нем не говори, а то украдут. Желающих завладеть таким редким даром вокруг полно.

— Поняла, — проговорила я, подбирая оранжевое перо и пряча его за запазуху.

После того как мы встретили жар-птицу идти стало веселее. Аука и Ромашка рассказывали мне о том как в своё время получили в подарок свои перья волшебной птицы. Так, смеясь и болтая, мы дошли до болот и вскоре я лазила по невысоким кустам черники и клюквы, что росли вокруг болота.

— Осторожнее. Ты только снова не увязни, — бросил мне в спину медведь и принялся объедать ягоды.

— Лучше бы помог, — буркнула я, заглядывая за трухлявый пенёк.

— Я и так тут с тобой вожусь, вместо того, чтобы мёдом липовым лакомится, исхудал весь. Вон, одни рёбра под мехом. Так хоть ягод немного поем, — вздохнул медведь и принялся дальше есть чернику.