— Ну, так что, ты передумал сражаться в одиночку? — не отставала Моника.

— Я всё сказал, — с показным раздражением ответил Фай.

— Ты можешь… — не успел договорить Дариус, как его перебил Винсент: — Фай знает, что делает, поэтому поступайте, как он сказал, и сильно не рискуйте.

К этому моменту они уже подлетели к крепости. Винсент поднял ладонь вверх и крепость с её окружением начала покрываться лучами света, которых становилось всё больше и больше, пока они не заполнили всё. Затем произошла ярчайшая вспышка, после которой на том месте не осталось ни следа от крепости, а вся область вокруг была будто выжжена.

— Не уверен, что попал по личам, но кристалл определённо уничтожил.

— Уничтожать его уже не было смысла, они практически закончили с его помощью пробиваться к сердцу, — обесценил Фай действия отступника и призвал клинок в руку.

На острове появились трое целых личей с их свитой. Одним из них был Зарев. Рядом с ним стоял лич с внешностью, как из детских страшилок. Он был окутан рваным тёмно-синим балахоном. Его кожа и мышцы были дряблыми и расслаивались, обнажая зеленоватые кости, а нос со щеками и вовсе отсутствовал. Видимо он и был Йозефом.

На фоне разлагающегося лича сильно контрастировала босая рыжеволосая особа в тонком кроваво-красном платье, с гранатовым обручем на голове. В руках она держала духовное оружие в виде лука. Своей осанкой походила на знатную манерную барышню, а её беспристрастные черты лица только дополняли этот образ. Из её кожи начала выделяться кровь, формируясь в спокойные потоки или каплями повисая возле неё.

На них сразу же попытались напасть лесные духи, но высохли и рассыпались, не успев даже приблизиться. Некроманты, защищавшие крепость, быстрыми темпами стали отдаляться от них, понимая, что если они попадут в эпицентр боя, то обязательно умрут.

Йозеф неожиданно застучал зубами, глядя на Монику и слегка шипящим тоном произнёс:

— Потрясающе.

Моника защитила своё тело духовным оружием и призвала в руки полумесяцы, после чего сказала:

— Обычно я не против, чтобы мной любовались, но только не в твоём случае.

— В плохом смысле, потрясающе. Как же неблагодарны могут быть люди. Тебе дали бессмертие и возможность быть частью глобального замысла владыки, а ты добровольно кусаешь протянутую тебе руку.

— Я этого никогда не просила и не хотела! — воскликнула Моника.

— Значит, ты даже представить не можешь каково это, когда все близкие отворачиваются от тебя, например, всего лишь из-за того, что ты практикуешь альтернативные магические пути, которые ныне даже почему-то запрещены на законодательном уровне. Именно магия владыки позволяет проникнуть в саму суть жизни и смерти, понять их и подарить человеку высшее благо жизни — бессмертие. Ведь абсолютно каждый живой организм всегда стремиться выжить и продлить своё существование. Правда, тело при перерождении умирает, но личность с душой ведь сохраняются, а это самое важное.

— А ты не думал, что от тебя отвернулись и начали разыскивать из-за твоего пристрастия к мерзкому каннибализму? Почему владыка вообще посмотрел в твою сторону и сделал личом? Меня тошнит от одного твоего вида, — с отвращением взглянула рыжеволосая девушка на Йозефа и отошла от него поближе к Зареву.

— Невежда. Я страдал от тяжёлого недуга. Голоса в моей голове говорили, что мне нужно поедать ещё живую плоть людей, иначе я умру. Я не мог трезво рассудить, что было галлюцинацией, а что нет, поэтому и делал то, что говорили голоса, но даже тогда последние крупицы здравого смысла натолкнули меня на изучение альтернативной магии, которая в итоге помогла мне не только практически полностью излечиться, но и стать бессмертным.

— Не нужно быть психически здоровым, чтобы подчиняться воле владыки, — сформировал Зарев клинок из магии смерти. — Важны лишь навыки, сильное стремление и безукоризненная преданность.

Раздался взбешённый голос Дариуса:

— Да как ты смеешь оправдываться!? Ты обрёк меня на пятьсот лет страданий в форме души! И даже оставил мои воспоминания, чтобы я мучился, служа своему врагу!

Йозеф снова повернул голову в сторону Моники, но по его бедному на мышцы лицу сложно было сказать, какое выражение оно в этот момент имело.

— Я узнал тебя, герой. Твоё имя Дариус, если я правильно помню. Твои слова несколько удивляют меня. Неужели мой дар за твою стойкость в сражении оказался для тебя проклятием?

— Да ты издеваешься надо мной! Как ты мог считать это даром, гнида?!

Тем временем Фай с Винсентом мысленно переговаривались и как обычно спорили.

— «Надо уничтожить сердце Древа Естества прежде, чем оно послужит им», — заявил высший некромант.

— «Ты думаешь, что предлагаешь?»

— «Бог Естества рано или поздно сможет его восстановить, ведь именно он его и создавал, зато уничтожив его сейчас, мы, скорее всего, навредим планам Мора».