Сынгор забил на этот вопрос. Он подумал, видимо если Агнесс не хочет говорить об этом сейчас, то пусть так и будет.

"Что такое? Солнечный удар. Блин, голова раскалывается. Ничего не могу вспомнить…". Мимо Агнесса пробежали несколько дядек случайно сбив его с ног. Он упал и приземлился на землю возле сверкающего камня, — в мутном воспоминании вспоминал Агнесс первую встречу с кристаллом сидя в корете…

На следующий день по их приезду домой должен был состоятся суд над террористами и когда Сынгор собирался туда выдвигаться он нашел газету что лежала у двери. Он взял её с собой почитать по дороге до зала суда. Словив кэп он начал читать в слух:

"С 521 года 25 января по общему решению Мэра Глэймфиля и императора Озурона младшего, Глэймфиль относится к Южному побережью на неопределённый срок. С назначенного дня территорию Глэймфиля будут караулить военная полиция Юга и в связи с этим постепенно будут распуспущены все местные гильдии."

— Бла-бла-бла. А чего ничего не объяснили-то! И вообще, что за Мэр Глэймфиля, разве такой был? — возмущался Сынгор сидя в такси. — Я крайне недоволен этим решением. Я вообще-то живу только благодаря гильдии. Кто мне платить будет?

"Далее в новостях, две недели назад недалеко от поселения Озбиков упал неизвестный большой метеорит с ранее неизвестным металлом в нем…"

— Кхм-кхм, извините…, — говорит водитель сидящий за лошадью.

Это была старая крытая карета и сидя на посажирском сиденьи не было особо видно того кто водит этим кэпом.

— Я тут подслушал ваш монолог случайно и хочу сказать что мне эти новости тоже не нравятся. Если распустить все гильдии то Глэймфильцы будут полностью зависить от решений Юга, что может привести к разным… так сказать, проблемам.

Водителя хоть и не было видно, но Сынгор смог определить что это был дед по его голосу.

— Ты прав, дед! Надо что то делать с этим мне кажется. Не видел прежде ни одного намёка на то что мы собираемся к кому то присоединится. Несомненно, Юг наши союзники, однако полностью доверять им наши судьбы без какой либо на то причины… — нервно почесывал он бороду. — У меня там на верхушке есть знакомый один. Хотелось бы знать зачем им это.

— На верхушке? Вы какой-то дейятель или может политик?

— Да не, я всего лишь простой работяга, — ответил Сынгор.

Немного поболтав о том о сём старик наконец говорит:

— Ну, ладно. Мы приехали. Приятно было пообщаться!

— По стойте! — сказал вдруг Сынгор. Он вспомнил какой неопытный и неаккуратный был их тот водитель что возил до Юга и обратно и решил предложить старику работу.

— Знаешь что, дядь, ты мне нравишься и глядя на рухлять на чем ты катаешься мне тебя даже как-то жалко. В принципе у меня сейчас достаточно денег (тихо сказал он). Не хочешь поработать на меня?

— Я? На вас? Ну что же вы… Я даже как-то…

— Да-ну брось, старый. Я же тебе лучшего хочу. Да и судя по твоим рассказам ты в молодости мужик был ничего.

— Ну… ну ладно, — стесняясь отвечал старик. — А что мне делать?

— Сейчас подожди меня здесь. Хорошо?

— Да, хорошо, — сказал водитель. Сынгор вышел и пошёл в сторону суда.

Это был огромный зал. Были большие незашторенные окна с одной стороны и куча людей. Там были как герои, солдаты, так и просто гражданские. Послышались три стука молотка а затем голос.

— Элизабет, Рунар, Куроно. Встаньте! — сказал верховный судья.

Это был довольно высокий мужчина лет пятидесяти. После того как они встали судья продолжил:

— Согласно уголовному кодексу бывшей Северной империи, за теракт такого масштаба, за разрушение городов, а главное за попытку подставить все человество ради своего блага вы получите соотвественное наказание. Я уже молчу про многочисленные смерти!

Судья хоть и пытался сдержать эмоции, но так и не смог этого сделать и повысил голос.

— Какого будет наше наказание? — безэмоционально сказала Элизабет смотря в пол.

— Приговор — смертная казнь!

В зале все затихли после этих слов. Был слышен лишь тихий плач Куроно. Люди начали оглядываться друг на друга и в момент какой-то человек с задних рядов крикнул.

— Так им и надо! Они это заслужили!

Остальные люди поддавшись стадному инстинкту начали его поддерживать. Но в какой-то момент один человек что пришёл с Южного побережья поднял руку. Увидевший это судья сказал: