Теперь необходимо было попробовать успокоиться. Шухарту потребовалось десять минут, чтобы вернуть себе обостренное чувство опасности.

— Когда же мы пойдем дальше? — ныл Барбридж. — Сил нет ждать больше.

— Заткнись, — грубо ответил Шухарт.

Барбридж злобно задышал. Наверное, в подробностях представлял, как накажет молокососа за непочтительное поведение, когда они выберутся из Зоны. Он свяжет ему руки за спиной и будет макать мордой в ведро с вонючей грязью, и каждый раз, вытаскивая болезного из нечистот, награждать его сильным ударом ноги под ребра. Картинка получилась очень привлекательной, Барбридж заулыбался в предвкушении.

— Пора, — наконец, сказал Шухарт.

Лестничный пролет — не самое безопасное место для передвижения. Впрочем, Шухарт внимательно оценил обстановку. Прежде всего, нельзя было терять из виду небольшое пятно плесени на стене и перила, покрытые ржавым мочалом.

Стервятник Барбридж плелся следом и громко шептал грязные ругательства. Его устраивало то, что напарник решил идти первым. Подохнет, никто его жалеть не будет. А так, появляется лишний шанс уцелеть. Главное быть первым, когда будут делить хабар и деньги.

Вот и коридор на пятнадцатом этаже. Шухарт отметил, что выбоина в бетонном полу в хорошем состоянии, не заросла какой-нибудь дрянной зеленкой, не заполнилась газированной глиной.

— Не наступи в трещинку, — сказал он. — Нам лишние неприятности не нужны.

— Вижу, — ответил Барбридж.

Шли медленно. Почти без происшествий. Пришлось еще раз переждать неприятный порыв ветерка. Мясорубка выдохлась в метре от них. Несколько раз мимо Шухарта пролетали плевки чертовой капусты и семена жгучего пуха. Но какие-то вялые. Уклониться от них удалось без труда.

И вот она — лаборатория №1522. Дверь была открыта, так что в помещение они проникли без лишних проблем. Первым вошел Стервятник Барбридж.

— Мы прибыли на место, сэр, — доложил он по радиотелефону.

— Хорошо, — ответил Мозес. — Опишите разрушения. Подробно.

— Нет никаких разрушений. Даже посуда не разбита. На полках стаканы стоят целые, колбы и пробирки. Книги и какие-то бумаги. Посредине помещения находится лабораторный стол. На нем лежат какие-то странные предметы. Я таких никогда не видел.

— Запомните все, что видите, и возвращайтесь, — приказал Мозес. Он был доволен.

— Можно что-нибудь захватить с собой? — спросил Барбридж.

— Если не боишься, — засмеялся Мозес.

Барбридж взял со стола несколько черных шариков и засунул в карман. Потом посмотрел на Шухарта.

— Сдается мне, парень, что ты уже здесь бывал раньше. Уж очень ловко ты меня привел, как будто знал путь заранее. И радости особой не проявляешь. Ты кто такой? Признавайся, все равно узнаю.

— Тебя это не касается, Стервятник. Ты своим делом занимайся.

— Отвечай, когда тебя спрашивают.

— Перебьешься. Не забудь взять пробу воздуха, — грубо сказал Шухарт.

— Здесь, я командую, Рыжий, — возмутился Барбридж, но крышку фляги открутил, а потом завинтил.

Путь назад занял не более часа. Барбридж был настолько взбешен, что даже не сразу обрадовался тому, что вернулся из Зоны живым.

Пильману было неприятно признавать вопиющий и очевидный факт — Мозес оказался единственным поставщиком артефактов для Института. Все попытки послать в Зону институтских лаборантов провалились. Большинство из них погибали, не выдержав страшных испытаний, с которыми пришлось столкнуться. Пришлось просить Мозеса включать лаборантов в группы сталкеров. Тот с готовностью удовлетворял эти просьбы. Лаборанты стали чаще возвращаться живыми, но пустыми. Ни одного артефакта за полгода им обнаружить так и не удалось.

Объяснить этот удивительный факт Пильман не мог. Было в этом что-то странное и противоестественное. Будто сотрудников Института включили в черный список.

А вот сталкеры Питера Мозеса приносили артефакты из Зоны с завидным постоянством. Раз в неделю, обычно в четверг вечером, Мозес приносил Пильману мешок со странными вещами, обнаруженными в Зоне. С особым шиком он однажды подарил Еве великолепный черный шарик.

— Его нашли в Зоне? — спросил Пильман.