Мужчина-контролер посмотрел на меня с интересом.

— Господи, почему Пепер? — испугалась я.

— Пепер, — не сдавался сын.

— А живешь ты где? — снова вмешался контролер.

— Дома.

— А точнее?

— Ну, там…

— А как зовут маму? — повторился вопрос.

— Какую?

— Твою.

Сын посмотрел на дядю в форме с жалостью и ничего не ответил.

Мы еще долго так стояли и судорожно разбирались в бумажках, сделали тысячу звонков и только потом прошли регистрацию. В самолете спрашиваю у Пепер:

— Кость, ты почему сказал, что меня зовут Пепер?

— Я представил, что я сын Железного человека. А значит, тебя должны звать Пепер.

В первый же день в гостинице хотелось развернуться и уехать обратно домой. Едва мы прилетели и заселились, как пошли смотреть пляж. На море я была… стыдно признаться, но за всю свою жизнь на море я была в первый раз в жизни. Костик, понятное дело, тоже. А на пляже столько народу… жуть. И там обострился мой еще один самый большой страх. Я очень боюсь потерять своего ребенка в людном месте. Когда Костик был маленький — я катала его в коляске. На прогулке от него ни на шаг не отходила. В супермаркете сажу в тележку, из которой он сам точно не выберется. Да, пусть мой сын уже не пушинка, но я лучше буду носить его на руках или держать за руку так, чтоб не вырвался. Лучше я ему руку вывихну, но не отпущу. Если бы было можно, я б его к себе скотчем примотала.

На тренировках, к сожалению, я не могу быть постоянно с ним рядом и страховать его от падений, и домой Костик идет, потирая колени от ушибов и хвастаясь очередным синяком.

Благо, перед утренником тренировок стало меньше, а репетиций — больше, только уже не по полчаса, а по целому часу. И помимо простейших трюков с мячом навроде «ты мне-я тебе» мы пытались выучить четверостишие. Организаторы, не переставая повторять, как много важных гостей будут на утреннике, требовали от детей помимо спортивного еще и актерский талант, чтобы чтение стихов было не похожим на постановочные сценки в детском саду. Я в упор не видела в этих малышах актеров!

Хотя на одной из репетиций произошел занимательный случай, после которого я до сих пытаюсь осмыслить свои ошибки в воспитании Костика. Организаторы настоятельно требовали помимо спортивного еще и актерский талант, чтобы чтение стихов было не похожим на постановочные сценки в детском саду. Я в упор не видела в этих малышах актеров! Но некоторые мамы все-таки подошли к решению проблемы мастерски. Один из мальчиков прочитал стихотворения так эмоционально, как Сергей Безруков декламирует Александра Пушкина. А после репетиции малыш стал играть самолетиком в «Звездные войны», громко изображая голоса персонажей и мешая репетиции других деток. Все умилялись перед талантливым мальчиком и в шутку назвали его «вторым Харатьяном», потому что Славик был очень похож на киношного гардемарина.

А я вдруг поняла, что мой сын не актер. По моей вине. Я бы сделала ему тысячу замечаний в минуту, забрала бы самолет и велела вести себя прилично. Мама малыша на сына не реагировала совершенно, говоря, что нужно давать ребенку свободу.

В самый день выступления я волновалась так, как ни разу в жизни не волновалась! А вот Костик был полностью, абсолютно, как тысяча удавов — спокоен. Обычно в садике перед утренником он успевал заляпать каплями сока белую рубашку или вытереть шоколадные пальцы о чистые штаны. В этот раз, к моему удивлению, такого не произошло. В бутсах с шипами, в белых гольфах, которые он натянул выше колен, в голубой форме с восьмым номером и фамилией «Белов» на спине он с невозмутимым видом стоял перед сценой и ждал выступления. Ему кто-то сказал, что в зале сидит Игорь Панфилов, и сын подпрыгивал в нетерпении — так ему хотелось увидеть своего кумира.

Само выступление на сцене заслуживает отдельной главы. Один мальчик натянул шорты поверх футболки чуть ли не до шеи — ему резинка натерла пупок, и он в раздевалке громко жаловался на это матери. Другой забыл движения и несколько минут простоял неподвижно с мячом в руках, очнувшись только когда пришло время читать стихи — вот здесь он не растерялся. У еще одного страдальца мяч укатился прямо со сцены в зал. Еще кто-то забыл слова стихотворения. Мой Костик тоже забыл две последние строчки, и вместо них рассказал строчки из новогоднего стишка. А потом обратился в зал, да не к кому-то, а к самому Игорю!

— Иголь, плиходи к нам в гости, мы с мамой тебя ждем! — выкрикнул он так громко и воодушевленно, как красные на митинге!

Я была в шоке. Сидящий рядом Женя, которого секунду назад распирала гордость за сына — напрягся и нервно сжал кулаки. А вот Игорь, если и смутился, но виду не показал. Подмигнул ребенку и вместе с остальными футболистами стал раздавать сладкие подарки.

— Что это сейчас было? — слегка заикаясь, поинтересовался у меня Женя. Как будто бы я должна знать! О Господи, у меня аж дыхание сперло… — Что ты молчишь?

— Понятия не имею, к чему был этот детский экспромт, — честно призналась я, пряча в карман дрожащие ладони. Упоминание Игоря было не только неожиданно, но и максимально неуместно.

Зато Игорь интерпретировал гостеприимство Костика по-своему. Он подошел к нам с ребенком на руках и невозмутимо поинтересовался о делах насущных. Как будто бы не от него я сбежала со свадьбы к Женьке!

— Предложение вашего сына заманчивое, но я уже ему объяснил, что вы тоже должны дать на него согласие.