– Офи-игел-л… – в возмущении пропыхтела Иринка. Красная и румяная, как рак, хватала ртом воздух, пытаясь, восполнить нехватку кислорода в организме и сжимала кулачки. – С дуба рухнул?! – растрепанная… до невозможности милая. – Мозги в не в том направлении заработали?!

– В том, любимая, в том! – довольно хохотнул, любуясь своей девочкой и заодно тоже попытался нормализовать сбившееся дыхание. Так как поцелуй не прошел мимо меня, как это бывало с посторонней, чужой однодневкой на одну ночь. Наоборот, прочувствовал, посмаковал… Только возникла одна проблема, которую собирался устранить в ближайшее время. Мне было мало! Хотелось всего и сразу! Взять в единоличное пользование не только губы, но и всю девушку целиком. Со всеми потрохами! Надолго! Да, что там? На всю жизнь! До конца наших дней!

– Ты… – вновь задохнулась она, не находя подходящих слов. – Не смей больше меня целовать! Не смей – подходить! Не смей – говорить со мной! – с каждой секундой распалялась все больше. Казалось, еще чуть-чуть и она зашипит от накала, достигнувшего наивысшей отметки.

– Можем повторить! – спокойно хмыкнул, стоя в проходе, намекая, что еще слово и снова закрою очаровательный ротик поцелуем.

– Что? – смешно подпрыгнула на сидении от такой перспективы. Хотя видел, что она не прочь повторить! Но признаться в этом даже себе не может!

– Молчаливая ты была посговорчивее! – продолжил, считывая вихрь эмоций, выскакивающих на красивом личике. – Признайся честно, отвечала мне с не меньшим энтузиазмом, чем я! – намеренно подколол ее, чтобы больше не смела, валить с больной головы на здоровую.

– Ты засранец! – громогласно заявила милая с виду девочка.

– От засранки слышу! – не остался в долгу. Специально, унять ее пыл и поставить на место, было жизненно необходимо.

– Немедленно выпусти меня отсюда! – после секундного шока потребовала она и руками упираясь мне в живот, попыталась оттолкнуть…

– И не подумаю! – разозлился я. Перехватил запястья и вернул любимую девушку на место. Захлопнул дверь и нащупав на брелке нужную кнопку, нажал. Сработала блокировка…

Пока Иринка билась кулачками в стекло, обежал машину и буквально с разбега, запрыгнул на водительское место. Повернув в замке ключ зажигания, стартанул с места. Мысленно возликовал своей победе, выгрызенной с трудом. Но рано радовался… чертовка, мало того, что не угомонилась, а накинулась на меня, нанося удары, куда придется. Закричала:

– Стой…!!! – растерялся на секунду, ослабив хватку на руле. Машина, тут же вильнув, взяла направление в бок, грозясь впечаться мордой в снежный запал.

– Да, чтоб тебя… – выругался, выравнивая автомобиль. – Больная на всю голову! – повысил голос, чтобы до нее дошло, что мы могли убиться! – Глупая…

– Сам такой! – огрызнулась в ответ Иринка. Но больше ко мне не лезла. Даже отвернулась к окну и пыхтя, как обиженный на весь белый свет ежонок, не проронила до конца поездки ни слова.

Я тоже не спешил нарушать напряженное молчание, подобное шаровой молнии, повисшее в салоне тачки. Знал и понимал, что тронь ее сейчас и мощнейшего разряда не избежать, медленно но верно, перерастающего в ужаснейший торнадо. Лишь поджал губы и сосредоточился на дороге, изредка бросая на девушку обеспокоенные взгляды.

Намеренно взял курс за город в коттеджный поселок, в котором располагался родительский дом. Потому, как не собирался больше тянуть и откладывать задуманное. То бишь, сегодня за ужином собирался представить семье свою девушку. Невесту! Будущую жену!

Пофиг, что она до сих пор не в курсе! Возможно будет против?! На то и расчет! Внезапность!

Загнав машину во двор, расчищенный от снега, сразу выпрыгнул наружу. Не дав, Иринке опомниться, снова взвалил на плечо и взбежав по ступенькам на внушительное крыльцо, зашел в дом. Не встретив ни одного домочадца, поднялся на второй этаж, ввалился в свою комнату.

Не отпуская свою ношу, первым делом достал из ящика прикроватной тумбочки наручники, завалявшиеся самым непонятным образом. Мне на руку! Ну, и… пристегнул офигевшую девушку к батарее…

– Обалдел?! – пришла в себя Иринка, взирая на меня большущими глазищами, цвета капучино. – Что ты творишь?

– Спасаю тебя от себя же самой! – рявкнул, чтобы до нее дошло, к чему все это. – Остынь и на досуге подумай о своем поведении! О чувствах, об отношении ко мне… – черт! Не поверите? Чувствовал себя гребаным свихнувшимся маньяком на почве неразделенной любви… стоп! Разделенной! У-у… так, и до дурки не долго! А все из-за нее!!! Как говорят: все беды от женского пола… но, тем не менее, отступать и сдаваться – не собирался! Намерен был идти до конца!