— Эй.

Человек, если и услышал его, то не подал вида.

— Эй! — громче позвал Фьольвир.

Сидящая фигура съежилась и отвернулась от воина, пряча лицо под тканью. Фьольвир быстрым шагом обошел костер. Показалось, что человек ему знаком. В горле заворочался колючий ком. Голос задрожал.

— Хейвиска?

Он сдернул одеяло, обмахнув пламя его концом. Огонь опал и взвился. Женщина, все еще оставаясь спиной к Фьольвиру, встала на ноги. Она была в простой домотканой повенсе, доходящей ей до щиколоток. В этой же повенсе он отнес ее к костру, отправил в Тааливисто. В этой же повенсе…

— Как ты меня назвал? — тихо спросила она.

— Хейвиска, — сказал Фьольвир.

Женщина качнула головой.

— Знакомое имя.

— Хейвиска! — вскрикнул Фьольвир. Меч выпал из его руки и прозвенел по камням. — Хейвиска! Милая! Ты меня помнишь?

Он развернул женщину к себе. Мгновение ее лицо словно плыло в отблесках пламени, но потом оформилилось в знакомые, родные черты. Фьольвир обнял любимую. Волосы ее пахли пряно и сладко.

— Хейвиска.

— Да, — прошептала женщина.

— Ты помнишь меня? — спросил он.

— Нет.

— Ну как же…

— Не по-о… Нет-нет. Не помню.

Хейвиска вдруг задергалась у него в руках. Пальцы ее слепо сдернули с Фьольвира везинг.

— Тише, — сказал он, опуская жену на землю. — Присядь.

Костер был близко, но от него удивительным образом не было жарко. Не было даже тепло. Лодочный нос горел, но не сгорал.

— Ты кто? — спросила Хейвиска, словно впервые увидев Фьольвира.

— Я — Фьольвир. Фьольвир, сын Магнира, твой муж.

— Фьольвир…

Хейвиска ладонью провела по его щеке.

— Да, — произнес он.

— Ты — герой? — спросила Хейвиска.

В ее темных глазах вспыхивали искры.

— Наверное, — сказал Фьольвир. — Откуда ты здесь?

— Я не знаю.

— Ты должна быть в Тааливисто.

Морщинки прорезали гладкий лоб Хейвиски.

— Наверное, я была там, — сказала она.

Фьольвир убрал непослушные волосы с ее лица. Сердце его было полно нежности. Хейвиска. Хейвиска.

— Что ты помнишь?

— Ничего.

Фьольвир, вспомнив об Ульфхе, привстал.

— Здесь должна быть… Ты не видела? Ты здесь одна?

— Нет.

— А кто еще? — беспокойно спросил Фьольвир, пытаясь достать пальцами уехавший за спину топорик.

— Ты, — сказала Хейвиска.

— Ну, это понятно, Хейя. Я здесь, да, я здесь, с тобой. Кого-то еще, кроме меня, ты видела?

— Кого?

— Чудовище.

Глаза Хейвиски расширились. Она испуганно стиснула в кулачках рубаху Фьольвира.

— Страшное чудовище?

— Да, его… ее зовут Ульфха.

Тени и блики скакали у дыры, через которую на площадку пролез Фьольвир. Сколько он не смотрел на них, почему-то никак не мог отделаться от ощущения, что тени, уходя вверх, обретают объем, плоть и сплетаются во тьме высоко над головой в жуткий, алчный клубок.

В Ульфху.

— А ты ее видел? — спросила Хейвиска, отвлекая его внимание.

— Что? — спросил Фьольвир, поворачивая голову к жене.

— Ты видел, какая она?

— Погоди.

Фьольвир встал и мягко, на носках шкиров, пошел вокруг костра. Топорик в его руке принялся то и дело дразнить лезвием близкие языки пламени.

— Милый! — позвала Хейвиска.

— Тс-с! — сказал Фьольвир, переступая.

— Мне холодно.

— Накройся.

— Мне страшно! — крикнула Хейвиска.

Голос взвился стрелой.

— Тихо! — обернулся Фьольвир. — Ты разве не чувствуешь?

— Нет, милый. Что я должна чувствовать?

— Не знаю.

Фьольвир настороженно слушал живущую вокруг темень.

— Милый!

Женщина протянула к нему руки, но пламя костра встало ей преградой. Хейвиска поднялась.

— Милый! Не покидай меня!

— Да-а, — услышал вдруг шепоток Фьольвир, — ты, арнасон, вроде и прозрел, но все еще слеп.

— Унномтюр?

Фьольвир резко повернулся, но своего спутника так и не обнаружил. Переступая, он все дальше отходил от Хейвиски и от костра. Тьма смыкалась и, пружиня, выталкивала его обратно.

— Унномтюр?

— Кого ты зовешь, милый? — спросила Хейвиска.

Из-за пламени ее фигурка казалась зыбкой, текучей, она то опадала, то кособочилась, то вновь принимала прежние размеры.