— Мне бы твоё спокойствие, — посетовала, подманивая его к себе. Время близилось к вечеру, а у нас до наступления темноты была ещё запланирована прогулка. Благо Арвин больше не останавливал нас и не возмущался.

— А не позвать ли его с нами? — продолжала рассуждать, уже оказавшись в коридоре, ведущем в особняк. Наш вчерашний недопоцелуй никак не давал мне покоя. Показалось мне всё или правда было? А если было, то почему теперь я ничего подобного от Арвина не замечаю?

Идея совместной прогулки была прекрасна, да и погода тоже, а вот Арвин, в отличие от метеорологических условий, в лучшую сторону не менялся. Стоило мне произнести слово «прогулка», как он с серьёзным видом заявил, что занят и ему не до этого. Но что-то подсказывало мне, что во всём виноват вчерашний недослучай, тот самый, который беспокоил и меня.

— Ну, раз заняты… — пожала я плечами.

Гулять пришлось отправиться в гордом, ну или почти в гордом, одиночестве.

Мы с Озриком сделали традиционный круг по саду, обходя особняк против часовой стрелки, и уже собирались возвращаться домой, когда моё внимание привлёк хруст снега под чьими-то — явно не моими — ногами. Кто-то спешил к нам по главной дороге.

Внезапно охватившее меня дурное предчувствие заставило действовать проворно и плутовато. Я бросилась прочь от дома и прижалась к изгороди, отделявшей поместье Макроев от земли Ронерсов. Просунув голову между широко расставленными прутьями изгороди, я стала вглядываться в прогал между окружавшими участок соседей кустами, пытаясь хоть краем глаза рассмотреть, кто же шёл к нам по дороге.

К моему ужасу, гостя я узнала издалека. Горкан Шарлоу собственной персоной и к тому же на полдня раньше.

— Вот же принесла нелёгкая, — возмутилась я шёпотом и, схватив лилохвоста подмышку, стала красться в торец дома, туда, где Горкан меня не заметит.

Он, погружённый в свои мысли, действительно не обратил внимания ни на похрустывание снега, ни на вереницу свежих следов вдоль забора, и деловито позвонил в колокольчик, который я несколькими днями ранее выудила из сугроба. Сама оторвала, сама привязала обратно — чудо, а не работник.

Дверь скрипнула, открываясь, послышались голоса, снова грохот двери и тишина. Горкан зашёл в дом.

— Он-то зашёл, — прошептала я раздосадовано, — а нам с тобой что делать? — спросила беззаботного лилохвоста. — На улице не июнь поди…

Вздыхая и косясь на оккупированный пришельцем особняк, я почувствовала, как на нос мне упала снежинка.

— Не хватало нам ещё снегопада… — вздохнула я. — Интересно надолго этот Горкан пожаловал?

Близился вечер, небо постепенно начинало темнеть, потому гость в особняке вряд ли задержится. А значит, и нам с Озриком нет смысла никуда отходить, тем более перед сумерками. Не хватало ещё разгуливать с «бесценным лилохвостом» по темноте и вдали от дома.

Моё настроение мрачнело вместе с небом, а ноги и руки начинали замерзать. Чтобы согреться, я принялась ходить по кругу и мысленно готовила себя к худшему: что закоченею тут под забором и оставлю бедного Озрика сиротой. Мои мрачные мысли были прерваны стремительным и весьма болезненным снарядом. Сзади, исподтишка, кто-то зарядил мне снежком по затылку.

Едва не вскрикнув от испуга, я обернулась, готовясь дать отпор, и получила ещё одним снежком в грудь.

За забором стоял Орман Ронерс, радостно улыбаясь и подбрасывая ещё один снаряд.

— Что вы такое творите?! — возмутилась я шёпотом.

— Спасаю вас, — заявил он.

— От кого?

— А от кого вы тут прячетесь? — ответил вопросом на вопрос.

— Ни от кого я не прячусь. Мы тут с Озриком гуляем, разве не заметно? — Эти слова могли бы прозвучать убедительно, если бы не предательский стук моих зубов друг о друга.

— О-о-о, — протянул Орман понимающе, — идёмте-ка в дом.

— Нельзя мне в дом, — я опасливо обернулась.

— В мой тоже? — удивился Орман.

— Почему тоже? В ваш можно.

— Так я в свой и приглашаю, — подмигнул он.

На улице холодно, а у Ормана дома тепло. Я вздохнула, принимая единственное решение, которое могло спасти меня и от встречи с нежеланным гостем, и от замерзания под забором.

— Только Арвину ни слова, — предупредила, присматриваясь к прутьям забора. — Подсадите, а то я между ними не пролезу.

Орман одобрительно кивнул и, присев на колено, просунул между прутьями сложенные вместе ладони.

Более чем неловко вставать обутой на чьи-то ладони, но, выбирая между смертью от холода и неловкостью, я предпочла последнее.

Изгородь слегка покачнулась под моим весом, но в целом достойно перенесла эту проверку на стойкость. Орман ждал меня по другую сторону с распростёртыми объятьями и даже не дал выбора, хочу ли я в них падать. Подхватив меня за талию, аккуратно поставил на землю.

— А теперь пригнитесь и идём быстрее, — он махнул рукой, чтобы я следовала за ним к особняку.

Наше тайное отступление оказалось успешным, потому уже в тёплой прихожей я буквально прыгала от счастья.

— Как же Арвину повезло с соседом! — воскликнула радостно, за что удостоилась скептичного взгляда.