— А что на первом месте?

— Понять, кто ты. Узнать тебя, — без промедления отвечает он и, не оставив мне времени на ответ, продолжает: — Я расстроился, когда понял, что ты не придешь. Но у меня не было и мысли уехать одному. Я не знал где-ты, просто пошел на пляж. Ты могла бы оказаться где угодно, но была здесь. Веришь ты в судьбу или нет, верю ли я в нее... Это не важно. Важно то, что я тебя нашел, а ты меня дождалась.

Ветер подхватывает его последнюю фразу и бросает мне в лицо. Влажный песок крепко держит мои ноги, и я понимаю — море с Давидом заодно. Слова старушки из поезда вдруг звучат в голове, точно кто-то включил старый проигрыватель: «Не упусти свое солнце. Тебе может показаться, что его жар губителен, но с ним ты обретешь именно то, о чем мечтаешь».

— Иди за пиджаком, пока я не передумала, — вполголоса произношу я.

Давид делает шаг, останавливаясь вплотную ко мне. Поднимает руку и касается большой и теплой ладонью моей щеки, наклоняя голову. Его нос задевает мой висок, и я прикрываю глаза, принимая новые ощущения. Легкое головокружение, тяжесть на кончиках пальцев, легкость в животе и сладкий привкус на языке. Это нежность.

— Ты не передумаешь, — шепчет Давид мне на ухо, а после касается губами моей щеки.

И я не падаю в обморок. Сердце не выпрыгивает из груди. Ничего такого, что много раз бывало со мной, когда рядом оказывался парень, сумевший привлечь мое внимание. Все куда проще и при этом волшебно. Все правильно, привычно и спокойно. Как будто так и должно быть.

Прикасаюсь пальцами к лицу Давида над границей густой бороды, и приятное ощущение только усиливается. Без паники, без страха ошибки, без лишней напряженности.

— Тебе все равно стоит поторопиться. И правда холодно.

— Я мигом.

— Я думала, что ты богаче, — насмешливо произношу я, осматривая заведение, в которое привез меня Давид.

Бар в стиле морской лофт выглядит не так плохо. Деревянные балки под потолком, люстры в виде корабельных штурвалов, массивные столы и табуреты из темного дерева. Обстановка, напоминающая старый пиратский корабль, не верх уникальности, но мне нравится. Правда, я не могу упустить возможность немного повеселиться и подколоть Давида. Он надо мной уже достаточно посмеялся.

— А ты рассчитывала на ресторан с мишленовской звездой, построенный прямо в скале? — ни капли не смутившись отвечает он и подталкивает меня вперед, касаясь ладонью поясницы.

— Что-то вроде того… — загадочно пожимаю плечами, все еще надеясь смутить его.

Бесполезно. Уверенность Давида непоколебима. Он лучезарно улыбается мне, чуть прищуривая глаза:

— Мы сходим в такое место на нашем третьем свидании.

— Третьем? Почему не на втором?

— Потому что на втором ты вряд ли согласишься стать моей женой.

Его слова, сказанные с такой легкостью, вновь ввергают меня в ступор. Давид, воспользовавшись моим молчанием, отвлекается на молодого парня с банданой на голове и быстро что-то ему объясняет, не убирая руку с моей спины.

Женой?

Женой?!

Это еще один запрещенный прием, точно песком в глаза посреди битвы. А ведь мы только начали. И я понимаю, что это шутка, но все-таки она задевает за живое. Я уже привыкла к тому, что брак в нашем мире не так ценен. Многие мужчины и женщины считают его чем-то вроде ненужной заразы и боятся ее подцепить, обезопасив себя всеми возможными способами. Сейчас принято быть независимым, заниматься саморазвитием, бизнесом, даже вышивание или лепка из глины звучит престижнее, чем свадьба.

Послушно следую с Давидом на второй этаж бара. Он все так же направляет меня, очень ненавязчиво и осторожно, придерживая за спину. Мы просто идем, но такое чувство, что танцуем. Каждое его движение плавное и нежное, но при этом сильное и уверенное, дарящее чувство долгожданной безопасности. Если главное оружие женщины — мудрость и хитрость, то главное оружие мужчины — сила, позволяющая расслабиться рядом с ним настолько, что мысли в голове плавно покачиваются, точно в невесомости.

Выходим на небольшую террасу, всего четыре столика и все свободны. Черное небо усыпано яркими вспышками созвездий, ветер приносит с собой шум волн и тихую музыку из других прибрежных заведений. Вздрагиваю от очередного прохладного дуновения, и на плечи тут же опускается плотная ткань. Давид не просто набрасывает на меня свой пиджак, он помогает просунуть руки в рукава и подворачивает их, чтобы открыть кисти, застегивает все пуговицы, а после обнимает со спины прижимаясь щекой к моему виску.

— Выбирай столик, — говорит он.

— Дальний в правом углу, — осипшим от неожиданной нежности голосом отвечаю я.

— Прекрасный выбор.

Давид отодвигает для меня стул с мягкой спинкой, укрывает ноги пледом, заботливо подталкивая края теплой мягкой ткани, чтобы ветер не мог под них забраться. У меня не хватает слов. Все это кажется чем-то запредельным. Я обещала себе не быть слишком категоричной, но… Черт возьми! Откуда он взялся? Со всех сторон твердят, что джентльменов не осталось, что они давно вымерли и теперь каждый сам за себя. Мужчины и женщины друг другу ничего не должны. Каждый с легкостью может выжить и в одиночку. Не факт, что он будет счастлив, но это уже его проблемы.

Давид занимает место напротив, открывает две папки меню, сохраняя железное спокойствие. Ложь… Я вижу куда больше, чем он думает. Тоненькие лучики-морщинки в уголках его глаз, подсвеченные мягким желтым светом лампочных гирлянд, что украшают террасу, выдают его скрытое веселье.

— Думаешь, я притворяюсь? — внезапно спрашивает он, подвигая ко мне одну из папок.

— Скорее да, чем нет, — отвечаю честно, ныряя взглядом в список блюд и напитков, чтобы избежать контакта с глазами, что все время меня смущают.