Я слышу чьи-то шаги. Их много. Он не один.

Ключи в моих руках звенят слишком громко – слух обостряется. Это раздражает. Это пугает. До головокружения уносит.

А еще ноги заплетаются. От ощущения, что кто-то идет прямо на тебя, догоняет в спину.

Я оборачиваюсь лишь у подъездных колонн.

Знаю, что убежать все равно не успею, так хотя бы посмотрю своему страху в глаза.

И скажу спасибо судьбе, что где-то остался мой сын. Моя кровь. Мое продолжение.

Этой ночью я была готова ко всему. К убийству Дианы Шах, которая так долго скрывалась под чужим именем. Или просто к мести – я ведь не раз переживала жестокость темного мира.

Только к этому готова я не была.

– Я не позволю вам подойти к ней.

Коля материализовался передо мной. Он подрос, его широкая спина закрывала меня от нападающих.

Я еще не понимала, кто нападал. Не понимала, что происходит.

Коля вдруг попятился, а у меня упали ключи. Нас прижимали, группировали. Я едва успела схватить их с бетона прежде, чем ботинок Коли наступил на это место.

– Вы сами говорили. Говорили ее охранять, - голос Коли поплыл, - я всего лишь делаю свою работу!

– Схватить его, - раздался сухой приказ.

Сердце заработало с перебоем. Оно барахталось, пытаясь выбраться из тела как из клетки. Как из западни, из которой мне уже не выбраться.

При звуке этого голоса я учуяла запах. Его запах.

Запах зверя. Сумасшедшего, дикого, холодного.

Он нашел меня. Но все, что всплыло в памяти при запахе моего мучителя, это удары. Пощечины. Его руки были сильные, а губы целовали грубо и совсем не нежно.

– Вы столько лет держались! Что вы творите, хозяин?!

Договорить ему не дали. Колю схватили другие люди Эмина и сразу затолкали в уже знакомый Хаммер.

И тогда преград на его пути не осталось. К тому моменту я уже бросилась к подъездной двери и судорожно пыталась приставить ключ к домофону. Получилось не с первого раза.

А когда раздался продолжительный писк – стало слишком поздно.

– Ах!

Из груди выбили весь воздух – ощущение было такое.

Меня впечатали в стальную грудь. Придавали к подъездной двери своей силой.

Эмин набросился на меня, не оставляя шансов скрыться за дверью.

И вот звуки погасли.

Осталось лишь дыхание – тяжелое, надсадное. Жаркое.

Ключи упали вниз под давлением мужской руки. Он заставил меня расслабить пальцы и следом накрыл их своей рукой. Я содрогнулась.

К сентябрьскому воздуху примешался запах Эмина. Я его издалека почувствую, я его из тысячи узнаю.

– Эмин, - из моей груди вырвался хриплый звук.

Помню, его всегда возбуждал мой голос. Как я произношу его имя – с хрипотцой, со страхом. Ему всегда нравилась моя слабость.

Я все помню.

Но особенно – его запах.

– Диана…

Я зажмурилась. Это он. Точно он.

Его голос – такой болезненный. Утробный. Не слова, а сплошные звуки, которые давались ему тяжело. Эмин открывал и закрывал рот, а его широкая грудь яростно ходила то вниз, то снова вверх.

Эмин переводил дыхание. Эмоции овладели им. Он пытается с ними совладать.

Но безрезультатно.

Я его личная боль. Наваждение. Судьба к нам давно беспощадна.

– Не представляешь, каково это – смотреть и не подходить.

Я не понимала, о чем Эмин говорил. Он следил за мной или просто бредил? Я только слышала свистящие звуки – он крепко сжимал челюсти и сильнее вдавливал мое тело в свое, пытаясь что-то сказать человеческим языком.

Но вместо этого он снова причинял мне боль.

В этот раз – неосознанно. Эмин стал сильнее. Намного.

Один удар, и я сломлена. Щелчок его пальцев, и я валяюсь в его ногах. В его сделать со мной все, что угодно.

– Отпусти, Эмин, - я до боли прикусила губу.

Это были пустые звуки. Пустая речь, не имеющая подоплеки. Вообще ничего.

Потому что отпускать – это совсем не та причина, по которой он приехал в Санкт-Петербург.

Причиной была я. И его безумие. Которое, похоже, совсем не стихло. Ни на миллиметр.

А в следующий миг тело Эмина напряглось. Между нашими телами ни сантиметра свободы, я все почувствовала. Каждый его напрягшийся мускул почувствовала.

И тогда его шероховатая рука погладила мой палец. Безымянный.

А на безымянном том – кольцо.