— Хотя сами, дык, дельцы наверное б оно того…Ограбление предпочли, — хмыкнул Святослав. — Потому как грабеж, стал быть, дело ежели и не привычное, то хучь бы разовое, а вот налоги постоянно платить итъ придется.

Причин, по которым Олег заставил своих людей грузиться на летучий корабль, лететь черти куда и далеко не первый день висеть в небе, организовывая воздушную засаду, было несколько. И каждая из них даже по отдельности оказалась достаточно весомой, чтобы чародей комфорту и ничегонеделанью в собственном доме, ну или хотя бы спокойному и планомерному магическому саморазвитию, предпочел ведение боевых действий.

Во-первых, в связи с продолжающейся Четвертой Мировой Магической Войной, откосить от дальнейшего участия в которой возможности просто не имелось, требовалось обкатать новобранцев. Вакансии, образовавшиеся среди экипажа «Тигрицы» по причине боевых потерь или досрочного увольнения изрядно разбогатевших счастливчиков, давно заполнились. Однако люди все равно шли, шли и шли, с одной стороны привлеченные слухами о небывало удачном отряде и исключительно хороших условиях труда, а с другой подгоняемые тотальной военной разрухой, так или иначе затронувшей буквально всю территорию Возрожденной Российской Империи. А Олег их охотно принимал, ну если они успешно проходили собеседование и более-менее соответствовали хоть какой-нибудь должности в военной или гражданской сфере молодого сибирского городка. Денежный запас у него имелся изрядный, работы в ближайшие даже не года, а целые десятилетия, предвиделся не один эшелон возов и еще караван из маленьких тележек, а иметь многочисленные кадровые резервы и не нуждаться в них намного лучше, чем в критический момет рвать на голове волосы, одновременно пытаясь придумать, а кем же заткнуть дыры здесь, там и сям. Только вот прошедших курс молодого бойца обывателей или не слишком опытных военных требовалось перед очередным раундом Четвертой Мировой Войны испытать на прочность, отсеяв тех, кому лучше будет посидеть в запасе или вообще демобилизоваться от греха подальше. Да не в обычном практически развлекательном турне над лесами, когда парящему в вышине эрзац-крейсеру не может толком угрожать ни один мутант, а в боевых условиях.

Во-вторых, пожаловавший своему подданному клочок холодной северной земли в наследственное фамильное владение император за творящиеся на данной территории безобразия с её номинального хозяина может и спросить, причем по всей строгости. И хотя вряд ли правителю одной из мировых сверхдержав было какое-то дело до глухого угла на задворках Сибири или однажды отмеченного высокой наградой боевого мага, но у чародея хватало «доброжелателей» рангом пониже, которые запросто могли бы воспользоваться удобным шансом подставить и очернить молодого выскочку, особенно если все их обвинения будут целиком и полностью правдивы. Отечественные и зарубежные аристократы, с которыми у Олега имелись кровавые счеты, предприниматели, у конкурирующие на рынке освоения даров природы с молодым сибирским городком, церковники, уже не один раз посаженные в лужу и политые сверху честно заслуженными помоями, да просто завистники, способные сотворить какую-нибудь глупость от «большого ума»… Короче, крохотную деревушку на реке Иръ, названную по устью этой же самой реки, требовалось привести в более-менее приемлимый вид. Или просто сравнять с землей. Во избежание…

В-третьих, пресечение нелегальной торговли с кащенитами могло улучшить обстановку в регионе, где у Олега теперь между прочим имелся дом, семья и финансовые интересы. Проблемы потомки слуг последнего гиперборейца, бывшие фактически неуязвимыми в своих селениях, доставляли с момента гибели царя в железной короне. Набеги на соседей прочно вошли в культуру этого народа, который истребить желали еще правители Киевской Руси, но додавить до конца не смог даже Союз Орденов на пике своей мощи, чьи остатки даже сейчас позволяли стране вполне уверенно состоять в клубе мировых свердержав. Вот только в данный момент, когда большая часть армейских подразделений понесла огромные потери и была по горло занята охраной границ европейской части России от очередных попыток вторжения, а меньшая так и вообще оказалась уничтожена, сибирские дикари совсем распоясались, регулярно кого-то убивая или чего-то сжигая, судя по новостям из газет периодически выбираясь даже за Уральский хребет. И пусть «Буряное» они обходили десятой дорогой, не желая на своих шкурах испытывать огневую мощь нескольких артиллерийских батарей, однако Олег как-то не горел желанием однажды оказаться самой большой рыбой в маленьком пруду. Причем даже не только из человеколюбия. Просто когда подойдут к концу поселки переселенцев, хутора охотников, прииски старателей и плохонькие придорожные остроги с гарнизоном в сотню-другую человек, то старейшины кащенитов вместе с подчиненными могут и собраться в одну могучую кучку, покинув свои неприступные лесные крепости и совокупными усилиями разгрызть-таки орешек обороны молодого города при приемлемых, с их точки зрения, потерях. Но если агрессивные обитатели древних чащоб вдруг лишатся одного из источников пороха, пуль, взрывчатки, не встречающихся в лесах Сибири магических реагентов и рабов для жертвоприношений, то волей-неволей снизят свою активность, ведь недостающее им придется либо добыть где-то еще, либо произвести своими силами.

Четвертый и последний пункт лично Олег считал наиболее морально сомнительным, но признавал, что деньги лишними не бывают, а проходящие по территории его владений торговые пути могли обеспечить чародею постоянный пассивный доход…Если все сделать правильно. Побережье северного ледовитого океана имело просто огромную протяженность, и даже та его часть, к которой имели доступ кащениты, запросто могла превышать периметр всех границ какой-нибудь не сильно маленькой европейской страны. Уничтожь Олег находящихся внизу людей — и уже через пару месяцев, ну может через три-четыре, такие же сделки, только с другими действующими лицами, будут заключаться километров на сто западнее или восточнее. Или двести-триста, если не все пятьсот. Законы экономики безжалостны и спрос рождает предложение…Европейцы жаждали обладающих волшебными свойствами частей тел сибирских монстров, пригодных для алхимии растений и ценной древесины, причем по ценам ниже рыночных. Вдобавок значительная их часть не только хотела бы уклониться от отчисления денег в казну государства Российского, но и кольнуть побольнее в спину слишком уж могучего и опасного восточного соседа. Дикарям же из древних чащоб, охраняемых армадами чудовищ, но из-за их же наличия не имеющих возможности организовать нормальную промышленность или сельское хозяйство, со страшной силой хотелось современного оружия, хлеба и прочих благ цивилизации. Встреча одних с другими была, в общем-то, неминуема, как снегопад зимой. И никакие потери, которые мог бы дикарям и контрабандистам нанести Олег с его отрядом, не могли бы надолго остановить столь выгодную обеим сторонам коммерцию. А потому куда логичнее и рациональнее было не устраивать маленький локальный геноцид, с уничтожением всего и вся, а прижать продавцов и покупателей к ногтю, дабы они не ушли из вполне устраивающего обе стороны места, но перевели свои торговые отношения в относительно приемлемую плоскость. Жители древних чащоб под видом охотников и чукчей могут сбывать дары природы европейским купцам, а те в ответ пусть передают им одежду, специи, инструменты, прочие предметы роскоши…Но — никаких рабов и никакого оружия. Добром согласиться на подобные ограничения, а также отчисление небольшого процента прибыли в виде таможенных выплат, контрабандисты и их клиенты, конечно же, не согласятся. Однако у Олега имелась парочка аргументов, которые должны были их убедить. Или уничтожить. Тут уж как получится, на стопроцентный успех чародей надеялся, но в случае неудачи долго горевать бы не стал.

— Три часа с того момента, как корабли подошли к причалу! — Воинственно выпалил Стефан, стоило лишь минутной стрелке на часах только-только начать свое приближение к нужному делению. — Рабов уже не только отвели достаточно далеко от кораблей, но уже успели и умыть, и покормить, и оценить, и даже окончательно продать! Ну, теперь-то мы, наконец атакуем?!

— Атакуем, — согласился чародей, которого вполне удовлетворил тот факт, что отлично видимая с высоты колонна людей перебазировалась к наиболее далекому от моря концу деревни, где кащениты разбили свой лагерь. Наверняка они взяли с собой какой-нибудь магический аналог легкой полевой артиллерии, без аргументов достаточно большого калибра даже потомки слуг последнего гиперборейца по лесам Сибири предпочитали не гулять, однако вряд ли данные орудия могли всерьез угрожать «Тигрице». А значит, можно не торопиться с подавлением их огнем собственных пушек, чьи снаряды цели сортировать уж точно не будут. — Пришла пора организовать маленький международный инцидент, показав этим контрабандистам, что теперь уже нельзя на нашей территории вести дела также, как раньше…Но помните — сейчас в бою командуете вы, я только страхую.

— Дык, само собой, — прогудел Святослав, а Стефан согласно кивнул. — Действуем, значица, как договаривались…Надо ж, када-никада, енту, как её…Квалификацию повышать!

По кораблю разнесся сигнал, объявляющий о вступлении в бой и против обыкновения люди, которые его слышали, не напрягались, а вздыхали облегченно. Не то, чтобы ожидание или грядущая схватка заставляли их так уж сильно нервничать — однако нахождение на боевых постах без возможности отлучиться за прошедшие часы успело народу несколько надоесть. Летательный аппарат стремительно снижался, и также стремительно изображение, передаваемое его телескопами, обретало дополнительную четкость.

Половина наполнивших прибрежный поселок людей приехала сюда из лесов, которые занимали собою большую часть Сибири и подступали практически вплотную к маленькой деревне, на странных животных, напоминающих гибрид коровы и ящерицы. Массивные мохнатые гиганты с рогатыми головами, когтистыми лапами и длинными чешуйчатыми хвостами, рассыпались широким фронтом перекрыв почти все свободное пространство от домов до деревьев и и теперь планомерно двигались вперед, подъедая сочную зеленую траву, торопящуюся успеть пройти свой жизненный цикл до того момента, когда вновь воцарятся холода, и на землю ляжет снег. Могучие животные не тащили за собой телег, но их сбруя помимо седел, иногда на две-три персоны, также несла на себе множество ремней которыми полагалось фиксировать навьюченные грузы. Вторая же половина нынешних обитателей населенного пункта сошла с бортадвух пузатых торговых кораблей, стоявших у пирса и к настоящему моменту бывших уже полностью разгруженными. Ящики, бочки и тюки, однородность и клейма которых предполагали массовое промышленное производство, как тары, так и товаров, сейчас уже покинули трюмы и по большей части были занесены в сараи, а то и прямо в покосившиеся кривобокие домишки, не имеющие жителей и потому забитые товарами буквально под крышу. А на опустевшее место теперь грузили плотно набитые мешки из грубой домотканой ткани, тюки и корзины, полные даров природы. Однако, несмотря на то, что заключенные сделки, в общем-то, устраивали обе стороны, а процесс торговли подошел к своему закономерному финалу, и лесные дикари должны уже были скоро распрощаться с контрабандистами, друг другу они все-таки не доверяли. И когда над домами практически одновременно пронеслись сигналы тревоги, с одной стороны выразившиеся в хоровом реве всего стада верховых быкоящеров, а с другой отчаянным перезвоном корабельного колокола, люди первым делом наставили оружие друг на друга. В паре мест даже вспыхнули схватки, приведшие к крови и смертям, однако слишком уж сильно распространиться хаос и междоусобица не сумели, поскольку надзиравшие за работой подчиненных офицеры или их аналоги вовремя навели порядок, утихомирив наиболее буйных и указав им истинного виновника переполоха. А именно относительно плавно снижающийся многопушечный летательный аппарат, недвусмысленно нацеливший свои орудия на прибрежную деревушку и причалившие к пирсу корабли. Корабли, которые были во много раз крупнее гордого покорителя небес и отнюдь не беззащитны.