Спи, — приказала она, но быстро опомнилась. — Нет, очнись. Ты мне еще понадобишься. Поговорим об этом позже. Только, пожалуйста, не мешай мне сейчас.

Этот момент рано или поздно должен был настать. За трое суток она всадила почти месячную норму холодка, заглушая страх перед космосом, призраками, смертельной опасностью и проветривая, остужая голову для размышлений о деле, которому уже было не очень-то рада.

Штурмовики не без зависти поглазели на то, как пьюр закинулась драгоценным холодком, чтобы приглушить тревогу. Они тоже боялись, хоть и держались гордо. Страх выбелил их лица, метался в глазах, блестел капельками пота на бледной коже.

Советник Грей долго раздумывал над тем, показывать ли отряду штурмовиков ту неприятную запись. В итоге все-таки решился, предостерегая чуть ли не под страхом смерти слив подробностей грядущей операции на Спэйс Нидл. Но экипаж "Радбоса" так и остался в неведении, понятное дело, чуя неладное. Целый советник, два пьюра, которые обычно работали в одиночку, и несколько десятков штурмовиков — тут даже полный дебил догадается, что на станции заваривается какая-то жутковатая каша.

— Хотите? — предложила Сара.

Они согласились не раздумывая, дружно покивав. Впрочем, Сара их ничуть не винила. Кто откажется от холодка, когда впереди неуязвимый и неведомый враг, быть может, из иного мира, где проходить сквозь стены и плоть — привычное дело.

— Только советнику не вздумайте говорить, — предупредила она.

— Могила, — с улыбкой произнес мужчина. — Я, кстати, Коннор.

— Элли, — представилась девушка.

— Сара.

Она впрыснула им холодок, прикидывая в уме, что если с таким рвением будет тратить дизэмпатик и дальше, то скоро исчерпает все запасы. И на обратную дорогу до Лост Арка его просто не останется.

Едва Сара сделала шаг после недолгой остановки, как в ее голове словно взвыла сирена. В секторе гидропоники один из дронов нашел выжившего, заваливая радостной инфой мозг своей обдолбанной в хлам хозяйки. Но и это было еще не самым поразительным. Сара знала уцелевшего. Вернее, уцелевшую. Это была Джу, с которой они выросли в одном приюте и несколько лет даже делили комнату. Пока ее не удочерил Гарри — наставник, воспитатель и… сраный козел.

Сара приказала дрону сторожить Джу, сообщила советнику о находке и торопливо направилась в сектор гидропоники.

— Мы что-то нашли? — спросил Коннор.

— Да. Есть один выживший. Возможно, будут и другие.

До Джу добрались быстро и без происшествий. Помещение с теплицами во всем секторе оказалось единственным местом, где присутствовал свет. После блужданий по серым тоскливым коридорам цветущая, пышущая жизнью зелень выглядела иллюзорной, сказочно-пленительной. Ростки тянулись до самого потолка, широкие листья липли к прозрачным стенкам и, подсвеченные желтоватыми лампами, казались сверкающе-стеклянными, словно были выточены из чистого изумруда. Но Джу для своего укрытия все равно выбрала самый темный угол. Сара нашла ее по дрону, который исполнительно висел в воздухе, указывая путь.

Джу сильно изменилась с тех пор, как они виделись в последний раз, семь или восемь лет назад. Схуднула, похорошела не только фигурой, но и лицом, отпустила волосы, прикрывающие часть лица, словно маленькие черные и взлохмаченные занавески. Она была напугана, на щеках застыла размазанная грязь, раскосые глаза лихорадочно бегали, будто не могли ни за что зацепиться. И Сара поняла, что при любых других обстоятельствах она бы ее вряд ли признала.

Уцелевшая и невменяемая Джу не верила, что рядом с ней появилось три живых человека. Жалась к стене, глядела из темноты боязливо и жалко, словно голодный котенок, выброшенный на улицу.

— Джу, это я — Сара, — она протянула ей руку. — Ты меня узнаешь? Ты меня помнишь? Приют… Гарри…

Испуганная до полусмерти Джу замерла, присматриваясь к ней. Потом еле заметно кивнула, так и оставшись сидеть в углу. Насколько помнила Сара, Джу никогда не была нюней. Молчуньей, немного тихоней — да, но нюней — нет. Плакала лишь однажды, да и то от великого счастья, когда Гарри, чтоб ему пусто было, ее удочерил. И страшно представить, что ей пришлось пережить за эти три дня, если она вдруг превратилась в чумазую размазню.

Сара осторожно склонилась над ней и коснулась плеча.

— Видишь, мы здесь, мы пришли тебе помочь. Все будет хорошо. Ну, вставай.

Джу взяла ее протянутую руку и, поднимаясь, вдруг прошептала.

— Это все из-за Европы. Из-за Европы.

— Что случилось на Европе?

— Их тела… Они мне показали.

Джу прижалась к ней, обняла ее крепко-крепко и разрыдалась навзрыд.

— Они? Тела? — спросила Сара, ничего не понимая.

— Мой корешок. Они заглушили его, поэтому я не могла… не могла…