— Может быть, я и согласилась выйти за тебя замуж, но не более того. Я не продаю свое тело, как проститутка. Кроме того, я тебе не по зубам. Я не такая, как все женщины, которые пляшут под твою дудку достаточно щелкнуть пальцами. К несчастью для тебя, со мной много хлопот.

Она пронеслась мимо, даже имела наглость задеть меня плечом. У меня вырвался смешок, и немного завело ее неповиновение. Но еще больше меня завело то, как она отреагировала на мое прикосновение. Возможно, Веран не хотела признавать, как сильно хочет меня, но скоро мы будем жить под одной крышей, и ей некуда будет бежать.

Взяв бокал шампанского, я вышел из комнаты, давая своей будущей невесте отсрочку. Пройдя несколько футов, услышал голоса, которые заставили меня притормозить и остановиться вдали от посторонних глаз.

— Я уже дважды спрашивал.

— Анджело всегда был упрямым засранцем, завидующий успеху моей компании.

Я не сразу узнал первый голос, но Лоренцо я узнал бы и во сне.

— Поэтому, если мы не поженимся, мое имя не будет на здании. Он не будет инвестировать столько, сколько изначально планировал, если имя Конти не будет стоять рядом с именем Мариано.

Кэмден.

Мне было неприятно видеть его здесь, но приличия требовали, чтобы были приглашены все. Особенно те, кто занимает столь высокое положение в фамильной компании Вераны.

— Cazzo! (прим. пер.: Cazzo (итал) – бл*дь, блин, сука, дерьмо). Семья Камиллы преследует меня, даже когда их нет физически рядом. Эта чертова поправка в контракте компании. Необходимость быть членом семьи, чтобы добавить свое имя в компанию, — это архаично и чушь собачья. Это моя компания. Я должен иметь возможность добавлять тех, кого хочу.

После этой гневной тирады стало понятно, почему Лоренцо заставлял Веру выйти замуж за Кэмдена. Я знал, что «Mariano Shipping» разваливается, но не ожидал, что Лоренцо продаст свою дочь мудаку вроде Конти, ради своего спасения.

Хотя мне стоило догадаться. Я на собственном опыте знал, каким холодным и расчетливым он может быть. Это делало присвоения Веры у него еще более приятным и не оставляло сожалений о том, что я использовал ее в своих целях. Она должна быть благодарна, что я не Кэмден, за которого ее заставляли выйти замуж.

— Гребаный Раш, — усмехнулся Кэмден. — Что-то новое и блестящее замаячило перед Верой, а она гоняется за его членом, словно шлюха.

Я сжал кулаки и двинулся за угол, но тут меня остановил глухой стук, за которым последовало «уфф»

— Ты говоришь о моей гребаной дочери, — прорычал Лоренцо.

— Дочери, которую ты продавал мне, чтобы спасти свою компанию, — слегка задохнувшись, ответил Кэмден.

— Я сделал это с расчетом на то, что ты позаботишься о ней. И не будешь эгоистичным мудаком, который обижает ее. Не смотри на меня так, будто это я все испортил, потому что твой дерьмовый характер оттолкнул ее.

— Неважно. Она проиграла и упустила свой шанс. Раш — нувориш (прим. пер.: Нувориш — быстро разбогатевший человек из низкого сословия), у него нет наших связей. Он не сможет обеспечить ту жизнь, к которой она привыкла.

— Это все гребаная неразбериха.

— Но не все потеряно. Мой отец будет инвестировать, если у меня будет руководящая должность. Все, что нам нужно, это еще один инвестор. Я готов действовать на будущее, и когда Верана уйдет от этого высокомерного засранца, я буду там. Мы поженимся, и фамилия Конти объединится с Мариано. Нам просто нужно терпение.

— Нам нужен молчаливый инвестор. И будем надеяться, что Верана не залетит за время своего брака. После смерти отец Камиллы завещал акции, ребенку Веры. При нынешнем положении дел терять акции опасно. Мне нужно сохранить как можно больше акций под своим контролем.

— Нашим контролем, — поправил Кэмден.

— Неважно, — проворчал Лоренцо. — Я позвоню адвокатам, чтобы они защитили то, что принадлежит мне — то, что осталось от Камиллы. Не думаю, что у Раша достаточно денег, чтобы представлять угрозу.

Отвращение скрутило мои внутренности. Часть меня хотела верить, что он заботится о Вере, но больше его заботила компания. Верана была для него всего лишь пешкой.

На*бать кого-то чужого — это одно, но поступать так с членом своей семьи — другое.

Моя решимость росла. Я заберу его компанию и заберу его дочь, защищая ее от двух монстров по ту сторону стены.

Идя обратно к своей будущей жене, я изо всех сил старался выкинуть из головы информацию о том, что ребенок получит дополнительный пакет акций компании. Мы договорились, что в период нашего брака не будем заводить детей, но я не мог игнорировать соблазн сделать свою победу еще более уверенной с появлением ребенка.