Снабженная этими жалкими сентиментальными сведениями о своем кузене, на следующий день она встретила его в салоне, как всегда элегантного и безразличного.

Филипп все время приходил, но интрига не завязывалась. Анжелика уже была готова подумать: уж не ради ли ее молодой сестры Филипп посещает салон? Но Мари-Агнесса в это время ушла к кармелиткам в предместье Сен-Жак, чтобы приготовиться к пасхе. Тем не менее Филипп продолжал ходить в салон.

Анжелика знала, что однажды он будет рад прийти к ней на дегустацию дивного ликера, который она сделала сама с добавлением всяких приправ. Она гордилась тем, что умела так хорошо готовить и сервировать стол, но в то же время была разочарована тем, что ни ее красота, ни богатство, ни изобретательность в приготовлении блюд не притягивали к ней маркиза.

Когда наступили первые весенние дни, мадам Марен совсем потеряла надежду. Она так поверила в свое замужество, что уже не могла отказаться от задуманного — стать маркизой дю Плесси де Бельер. Ведь тогда она будет представлена во дворце и будет хозяйкой белого замка дю Плесси-Бельер.

Став нервозной от этих мыслей, Анжелика горела желанием пойти погадать к ля Вуазин.

Вскоре представился такой случай. Однажды после обеда к ней пришла ее подруга, мадам Скаррон.

— Вы нужны мне, Анжелика, — сказала вдова. — Нужно, чтобы вы пошли со мной. Представьте себе, эта сумасшедшая де Монтеспан вбила себе в голову, что ей надо непременно идти к прорицательнице ля Вуазин. Мы вместе пойдем, чтобы защитить ее от чар этой колдуньи.

— Вы правы, Фелонида, — обрадовалась мадам Марен, торопливо одеваясь.

Случай выпал как нельзя кстати.

Охраняемая двумя «ангелами-хранителями», Анжеликой и Фелонидой, Атенаис де Монтеспан со страхом переступила порог прорицательницы, которая жила в окрестностях Тампля.

В последнее время она разбогатела и переехала со своей старой квартиры, где когда-то карлик Баркароль тайно проводил к ней ночью влиятельнейших особ королевства. Теперь к ней ходили открыто. Обычно она принимала клиентов на возвышении, напоминающем трон, обитый черной тканью. Ее накидка была расшита золотыми звездами. Все это придавало ей загадочность и силу власти над людьми.

Но в этот день прорицательница была мертвецки пьяна. С самого порога все три женщины поняли, что гадание отпадает. Однако гадалка, сойдя с трона, неверной походкой подошла к растерявшимся клиенткам.

— Не сердитесь, дамочки, — сказала она слезным голосом. — Я не так пьяна и могу отличить судьбы двух людей. Каждому свое, не так ли? Дайте мне свою руку. У вас сначала солнце, потом неудача. Король вас полюбит, но не женится.

— Черт бы вас побрал! — воскликнула мадам де Монтеспан, с яростью вырывая руку.

Колдунья взяла руку Анжелики и, выпучив глаза, воскликнула:

— Удивительная судьба!

— Я хочу знать, выйду ли я замуж за маркиза? — пробормотала Анжелика.

— Я не знаю, будет ли это маркиз, черт или дьявол, но Я вижу две свадьбы. Вот эти две маленькие черточки. А затем шесть детей.

— Не стоит говорить об этот, — вырывая руку, запротестовала Анжелика.

— Подождите, — властно сказала прорицательница. — Огонь будет гореть в вас до конца дней. А король-солнце полюбит вас, не вы не будете принадлежать ему из-за этого огня.

С трудом подругам удалось успокоить расстроенную Мадам де Монтеспан.

Как-то темным туманным вечером мадемуазель де Паражен, как черная сова, пришла к Анжелике поговорить о том, о сем.

— Я хочу вам рассказать главную новость! — воскликнула мадемуазель де Паражен, глядя на Анжелику. — Вы знаете, о чем все сейчас говорят? Мадам Гамильтон выдает замуж свою дочь.

— Я очень рада, — заметила Анжелика. — Малышка некрасива, но зато у нее богатое приданое.

— Да. И именно на это приданое позарился маркиз Филипп дю Плесси.

— Как Филипп? — у Анжелики зашлось сердце.

— А вы разве ничего не слышали? — Мадемуазель де Паражен закрыла глаза. — Почему маркиз не может жениться на дочери мадам Гамильтон? — усмехнулась старая дева. — Один из моих крестьян говорил: «Деньги собирают на земле, а чтобы их собрать надо наклониться». Все знают, что у маркиза денежные затруднения. Он по крупному играет в Версале. Например, на снаряжение в свой последний поход он ухлопал уйму денег. Сзади его полка шло десять мулов, нагруженных золотой посудой и всяким барахлом.

Анжелика не перебивала старую деву, но в душе она была в отчаянии. Последняя ее ступенька во дворец короля-солнце могла оборваться навсегда. Неужели она навсегда останется простой шоколадницей, не признанной в свете?

Да, ее принимали в салонах, но сдержанно. Версаль! Версаль, блеск двора! Филипп красавец — кузен с каменным сердцем. Неужели она упадет до уровня Одиже?

Фелонида поднялась.

— Я вижу, что вы меня не слушаете, Анжелика. Ладно, я засиделась. Оставляю вас наедине с вашими мыслями.