Спросил их Хирон:

– Что вы так? Где же медведи? Где вепри? Где львы? Даже кореньев не вижу у вас в руках! Все ли вы здравы и целы?

Но в смущении, потупившись, стояли полубоги-охотники перед учителем и молчали.

И в тревоге спросил Хирон:

– Где же мальчик?

– Я здесь, отец, - ответил Асклепий. - Не ходил я с ними на охоту. Я играл с Гелием в метанье копья. Я метал его до самого солнца, и Гелий метал его вместе с лучом мне с неба обратно - в самый полдень, когда до солнца

так близко. Но копье раскалилось, и я отдал его Окирроэ в волны, чтобы его остудить.

– Так, - сказал Хирон. - Гелий - добрый копейщик. - И спросил Актеона: - А где твое копье, Актеон?

– Оно в вепре, отец. Ты не учил нас стыду, а нам стыдно. Мы не можем одолеть Железного Вепря - даже все вместе. - И так недоуменно посмотрел в глаза Хирону незнакомый с промахом Актеон.

А вслед за Актеоном сказал Язон:

– Отец, мы встретили вепря с железной щетиной. Верно, он не вепрь, а дракон. Только он без крыл. Весь как в панцире. Гнутся о его железную кожу острия наших копий. Бессильно скользили по ней наши стрелы. Рогатины ломались о его щетину. И камни его не ранят: только звенели о панцирь боков и с гулом отскакивали, как от медной стены. У него копыта железные - не копыта, а две секиры. Он по лесу идет, головой мотает, и валятся направо и налево деревья: и просека позади него. Не могли мы взять его руками.

Потупился Язон-полубог.

И тогда спросил Хирон:

– Ты боялся? 

И все юноши подняли головы, ожидая ответа.

Ответил Язон:

– Я не знал, как его одолеть.

– Ухватил ты его за заднюю ногу? Поднял на воздух? Ударил головой о ствол дуба? Сбросил его со скалы? Смотря в землю, ответил Язон:

– Он сам больше скалы и дуба.

Помолчал Хирон. Не дышали герои-полубоги. И вот раздался голос учителя:

– Что ж ты делал, Язон, вождь грядущий Аргонавтов?

– Отступил.

И тут застучали веселые копыта. На поляне стояла Меланиппа. И услышала она вопрос Хирона:

– Ты отступил, но с отвагой, как должно? Что ж молчишь ты, Язон?

– Учитель, от него бежали кентавры.

И сурово, уже в гневе, повторил Хирон вопрос:

– Отвечай по закону титановой правды: отступил ты с отвагой или с заботой? И ответил Язон:

– С заботой.

– О, род людской!

Отвернулся Хирон от Язона и посмотрел Актеону в

глаза:

– - А ты, Актеон, что делал?

_ Я хотел объездить вепря, но он весь в железных остриях.

– И ты?..

– Отступил и я, как Язон. Дважды кидался на меня Железный Вепрь, и я дважды перепрыгнул через гору щетины. Но копьем пронзить не мог: оно застревало в железе горба. Я не знал, что мне делать, отец. Отступил я, как должно,- не бежал. Но зверя не взял. И мне стыдно.

Улыбнулась Меланиппа Актеону и стала за плечами Хирона.

– - И мне стыдно, - сказал Хирон. - Отвага без подвига - забава. Это дело богов. Трусость без подвига - забота. Это дело людское. Еще ты за дело героя не брался. Дело героя - подвиг. Я не знаю для героя другого дела.

И сказал Хирону Язон:

– Научи, отец, как нам взять Железного Вепря! Ответил Хирон:

– Пойти и взять. Разве боги Олимпа спрашивают? Хотят одолеть одолевают. Надо уметь хотеть, как боги хотят. Сегодня не забавный день ' для Хирона. Сегодня он потерял героев. Или, быть может, мне вам помочь?

Отвернулся Хирон от юношей и ушел хмурый в пещеру. Только бросил ученикам на прощанье:

– Да, сегодня и Хирон познал стыд!

Переставила передние ноги Меланиппа, всплеснула по-девичьи руками, повернулась и ускакала.

В этот день никто из юных питомцев не поднял головы, не смотрел на другого. Каждый думал о Железном Вепре.

(С точки зрения эллинов, жизнь должна быть радостной: она полна игры. Подвиги героев - их д е л о, но вместе с тем они - зрелище, высокая забава. Театральным зрелищем являются они и для богов - обитателей Олимпа.)

Сказание об охоте на Железного Вепря и о подвиге мальчика-бога Асклепия

Росла высоко на утесе, над самым морем, Липа-Великанша. На всем Пелионе не было такой другой могучей Липы. И против Липы, на краю утеса, свисая над пропастью, лежал огромный камень - не камень на утесе, а гора на горе.

Не в пять, не в десять обхватов был ствол Липы. Верно, для объятий великанов создала этот ствол Земля-Гея.

Ни звери, ни охотники не всходили на этот утес, и птицы на нем не гнездились: подобный шуму океана, их отпугивал шум листвы. Только ветер залетал в гости к Липе-Великанше, и снизу поднимался к ней порой гремящий голос морского прибоя. Переговаривалось море с Липой, но о чем, о том знала только листва.

На всем Пелионе один Хирон посещал иногда этот утес. Подойдет, бывало, к Липе-Великанше, обнимет ее человеческими руками и припадет к ней мудрой большой головой лесного титана. И, встречая его, обоймет, бывало, Липа Кентавра косматыми руками-ветвями под шатром листвы, и стоят они так вдвоем, обнявшись, подолгу и о чем-то шепчутся - Липа-Великанша и Хирон-кентавр.