Я запихиваю сумку на спину и встаю, готовая покончить с этим днем. — Это хороший способ сказать, что он полный мудак, который будет обсуждать это за обеденным столом следующие пятьдесят гребаных лет.

Мы дожили до конца дня, и хотя Сейдж приглашает меня к себе на тако и учебники, я отказываюсь, мой живот все еще вздут и ноет. Я просто хочу поваляться в своей комнате и тихо ненавидеть свою жизнь всю ночь. Она понимает это, ведь какая девушка не понимает, и оставляет меня, обняв и пообещав заглянуть ко мне завтра.

Я ужинаю рано, а затем возвращаюсь в общежитие, чтобы принять душ и переодеться во что-нибудь удобное. Я пишу Атласу ответное сообщение, просто общий текст, чтобы рассказать ему о своем дне и дать ему знать, что я в порядке, а затем я с головой погружаюсь в учебники.

Чуть позже полуночи я все еще листала учебники, выполняя следующее задание Нокса, когда моя дверь отпирается, и в нее заходит Грифон с сумкой, болтающейся в одной руке.

— Ты больше не собираешься даже пытаться стучать? — говорю я, звуча устало, а моя рука немного дрожит, пока я делаю заметки, потому что я до смешного чертовски вымоталась. Мне нужно было остановиться несколько часов назад, но мой мозг пока не хочет останавливаться.

— Я ожидал, что ты будешь спать, а не зубрить. Я не думал, что экзамены длятся месяцами.

Я пожимаю плечами и смотрю, как он снимает ботинки. Я не имею ни малейшего представления о том, что сейчас происходит. — Я бросила школу, помнишь? У меня нет выбора, кроме как проводить все свободное время, уткнувшись носом в учебники.

Он снимает куртку и бросает ее на прищепку с обратной стороны двери, прикрывая треснувшее и облезлое зеркало. Я смотрю, как он также снимает свою толстовку, стоя там в своих низко надвинутых джинсах и мягкой черной футболке, выглядя как секс на ногах.

Дерьмо.

— Ты голодна? Я принес буррито, но могу разделить его.

У меня изо рта буквально торчит упаковка «Твиззлер», поэтому я качаю головой. Честно говоря, я все еще пытаюсь заставить свой измученный мозг осознать, что сейчас происходит. Он здесь, в моей спальне, предлагает разделить со мной еду без какой-либо определенной причины.

Это похоже на ловушку.

— Перестань так смотреть на меня, Оли. Я здесь, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Вчера вечером ты рыдала в моих объятиях несколько часов, даже после того, как уснула.

О Боже, как неловко. — Я в порядке. С лекарствами лучше, а ты позаботился о том, чтобы у меня был большой запас. Серьезно, иди домой и забудь обо мне.

Грифон ворчит на меня, опускает свою задницу на пол и набрасывается на свою еду, буквально отражая Гейба, который был на этом месте всего несколько недель назад. Я снова переключаю внимание на свои книги и погружаюсь в историю анализа крови и в то, как были обнаружены маркеры Связных.

В следующее мгновение я просыпаюсь от того, что рука Грифона осторожно перекладывает меня на кровать. Я пытаюсь пробормотать «спасибо», но получается беспорядочная путаница. Он фыркает, притягивает меня в свои объятия, и его волшебная чертова рука скользит по моему животу.

Я так чертовски быстро могу пристраститься к этому.

На этот раз, когда я просыпаюсь, он все еще лежит на кровати рядом со мной, одетый только в черные трусы-боксеры. Кровать слишком мала, чтобы я могла перевернуться, поэтому я просто лежу, боясь дышать, чтобы не разбудить его и не потерять этот момент.

Я бы наслаждалась этим постоянно, если бы мне разрешили спать с ним.

В момент раздумий на этот счёт, я ненавижу себя, потому что мои узы немедленно начинают тянуться к нему, отчаянно желая заполучить. Я грубо дергаю их назад, мое разочарование вырывается наружу.

Раздается резкий стук в дверь, от которого Грифон просыпается. Он вскакивает с кровати, мгновенно приходя в состояние повышенной готовности, и вытаскивает из сапога пистолет, о котором я даже не подозревала, что он был в комнате, и делает два шага к двери.

Мой мозг еще не успел осознать, что здесь кто-то есть, когда он берется за ручку двери и дергает ее, без рубашки, сонный и во всей своей утренней красе.

Сейдж и Сойер в шоке смотрят на него.

Это было бы просто уморительно, если бы не было так же чертовски стыдно. Я никак не могу выбраться из этого без того, чтобы они не сделали какой-нибудь комментарий, от которого мне захочется умереть, потому что один взгляд на него, и они должны предположить, что мы провели всю ночь, трахаясь как озабоченные кролики.

— Ну, извините нас, блядь! Сейдж, нам нужно уходить. Сейчас же. Шевелись.

Я стону, пока Грифон смотрит на него, наконец, опуская пистолет и отходит в сторону, чтобы пропустить их, только Сейдж в шоке прилипает к полу. Я слезаю с кровати и бросаюсь к ней, чтобы попытаться объяснить, что это определенно не то, чем кажется.

Я слышу, как Грифон копошится у меня за спиной, так что я предполагаю, что он одевается, слава Богу, но в тот момент, когда я открываю рот, Сойер обрывает меня: — Нам нужно обменяться историями о членах, потому что о нем ходит много слухов, и мне нужно знать, какие из них правдивы.