Я смотрела на него, но Игорь молчал, сжав губы. Что ж, значит, это его выбор. Я развернулась, чтобы уйти, но не успела сделать пары шагов, как мне прилетело в спину:

– Она не моя дочь.

Мне показалось, что я ослышалась. Резко развернулась и впилась взглядом в его лицо, но Игорь продолжал смотреть на меня с какой-то необъяснимой болью.

– Что?

– Настя – не моя дочь, – повторил Игорь.

– Кто тебе такое сказал? – В моей голове не укладывалась вся абсурдность ситуации, ведь он у меня первый и единственный мужчина. И более того – ему это прекрасно было известно.

– Мне никто этого не говорил, – обречённо произнёс Богатырёв.

– Тогда почему ты поверил в эту чушь?

– Это не чушь, Лиза.

– Не чушь?! Игорь, ты сейчас прямым текстом заявил, что я тебе изменила. – Я не могла описать словами чувства, бушевавшие в груди. Это абсурд! – Я не изменяла тебе. – Я тяжело и рвано дышала, изо всех сил сдерживая эмоции. – Это низко и подло, Игорь, обвинять меня в том, чего не было, но ты решил поверить тому, что тебе сказали, чем… –продолжить я не смогла, ком застрял в горле, и я готова была вот-вот разрыдаться от обиды и такого несправедливого, просто чудовищного обвинения. – Как ты мог в такое поверить?

– Мне никто этого не говорил, Лиза. Я сделал тест ДНК, и его результаты показали, что Настя не моя дочь.

– Этого не может быть, – возразила, пытаясь переварить услышанное.

– И тем не менее это так, Лиза, – подтвердил Игорь, а его взгляд был наполнен боли.

– Я не верю этому. Это какой-то обман. А ты… Как ты мог поверить тому, что тебе показали?

– Лиза, я сам отвозил образец в лабораторию, – еле слышно, словно ему тяжело говорить, признался Игорь.

– И ты поверил этому?

Игорь молчал, но его ответ был очевиден. Поверил. Именно поэтому он попросил оставить «не своего» ребёнка в роддоме. Но ведь это невозможно! Я не изменяла ему, а значит, Настя его дочь. А тест… Тут я не знала, что думать.

– Лиза, это уже неважно. Всё это время, что я был без тебя, я понял, какую ошибку совершил. Пожалуйста…

– Не важно?! Ты понимаешь, что ты сейчас говоришь?! Я не изменяла тебе, Игорь. – Отрезала я. – А значит этот тест ошибочный или… ложный!

Я смогла взять себя в руки, но узнать, что тот, кому я верила безгранично, смог допустить мысль о моей измене, было больно. Но ещё больнее, что Игорь до сих пор в этом уверен.

– Для меня это уже не имеет значения, – прозвучало сокрушённо.

– А для меня имеет! Я хочу сделать повторный тест, – произнесла твёрдо.

Игорь молча на меня смотрел, а потом согласился:

– Хорошо. Если это для тебя так важно.

– Для меня это очень важно.

Это было, действительно так. Я не допущу, чтобы на мне висели оскорбительные обвинения, а Игорь… Пусть потом сам разбирается, кому это нужно было сделать.

Кипя от злости и негодования, зашла домой. Но даже если бы Настя спала, я всё равно бы её разбудила. К счастью моя звёздочка выскочила в коридор с радостным криком:

– Ма!

Подхватила её на руки, совершенно не думая о том, что я только что зашла с улицы.

– Лиза, отпусти ребёнка. Она же простынет! – Я тут же получила нагоняй от бабули.

– Ба, мне нужны деньги, – сказала, отдавая ей Настю.

– Сколько? – уточнила бабуля, даже не спрашивая зачем.

– Нет, ба. Деньги у меня есть… Просто я могу получить ещё не скоро, поэтому и спросила...

– Господи, Лиза, что ты меня так пугаешь?! Я уже собралась идти в банк снимать. Ты не "спросила", а "попросила". Что случилось?

– Ничего.

– Лиза! – потребовала бабуля ответа.

– Я хочу сделать тест ДНК, – пришлось ответить.

–Ты решила подать на алименты?

– Нет. – Ответила слишком поспешно, но потом подумала, что пусть лучше бабуля думает так. – Да. Не знаю, ба.

– Правильно. В любом случае документ должен быть, – поддержала меня ба в этом вопросе.

Я сняла сапоги и пальто, прошла в комнату и присела на корточки перед дочкой, которую ба посадила на свою кровать. Настя тут же потянулась снимать с меня шапку. Заботливая моя крошка.

– Настя пойдёт гулять?

– Дя! – обрадовалась моя малышка, подпрыгнув от нетерпения и радостно захлопав своими глазками.

– А на машине кататься поедем?

– Биби? – переспросила маленькая почемучка, нахмурив свои светлые бровки.

– Да, биби, – подтвердила я осторожно.

Насте вдруг перестало нравиться ездить на машине. Она начинала в ней кукситься, капризничать и плакать. В чём причина я не могла понять, пока её не стошнило. Видимо её начало укачивать, как она подросла.