— Стража! — Закричал он, — Стража! Позовите лаэрда! Куда Вы собрались, госпожа ведьма? — Выгнул бровь мой пленитель.

Предатель, а я еще переживала за него.

Я молча и зло сопела, а вскоре к нам подошел Рамзи.

Он ни слова не сказал мне, но приказал связать мои руки, что являлось очень унизительным жестом для ведьмы. Такое я наверно не прощу.

Он оценил масштабы происходящего, удивленно присвистнув, когда Бойд описал мою вылазку и полет.

— И где ты этому научилась? — Спросил меня лаэрд.

Я только вздернула подбородок. Отвечать не буду. Слишком зла.

— Отведите ее в комнату, где поселили, руки не развязывайте. — Сыпал приказами Рамзи, — Бродерик! — Позвал он друга.

— Да, лаэрд, — тот и рад быть тут как тут.

— Поставь стражей, пусть следят за окном ведьмы, — прищурился дракон, — она, как оказалось, как ящерица по стенам лазает.

— Вот как? — Удивился военачальник, проспавший самое интересное.

Бойд усмехнулся.

— Может лучше следить мне? Я же ее охраняю.

— Нет, — отрезал Рамзи, — продолжишь днем и рядом, а охрана стен — обязанность Бродерика.

Я тихо хмыкнула, чем привлекла внимание Маклина.

— Я скоро приду и мы поговорим, — угрожающе сказал он.

Меня привели обратно, но руки не развязали. Как же горько и обидно, что не успела свершить задуманное. Как я попаду к брату? Рамзи теперь будет раз в пять тщательнее следить за мной.

От тяжелых мыслей я заплакала. Не в силах вытереть слезы из-за связанных рук, плакалось еще горше. Слезы пропитали мое платье. Ненавижу! Ненавижу Маклинов.

Дверь без стука отворилась и я увидела входящего лаэрда. А он увидел мои опухшие глаза полные слез.

В один шаг он подошел ко мне и сухой ладонью вытер влагу с моего лица.

— И чего ты плачешь, Кэйтилин? — Тихо спросил он.

— Потому что ты не спрашиваешь, но требуешь, — все еще всхлипывая, отвечала я.

Он развязал мои руки.

— Я проявленный дракон, на меня не действую заклинания, — убежденно начал пленитель.

— Я и не собиралась, — проворчала я, протирая запястья.

— Китти, — назвал он меня домашним именем, которого он знать не мог, — я не хочу тебя ограничивать.

— А как это называется? — Спросила с надрывом.

— Ты не доверяешь мне и хочешь сбежать, а я, повязанный клятвами и обещаниями, пытаюсь всячески тебя задержать. — Вздохнул он упрямо.

— Ты пленил меня! — Воскликнула я. — Даже не смотря на то, что я помогла и спасла твоих братьев.

— Китти, — опять начал Рамзи ласково, поправляя непослушную прядь, выбившуюся у меня из косы, — я обещал братьям. Многоликая по разному воспринимает клятвы, но я почти уверен, что она не одобрит, если я отпущу девушку в Чаролесье.

— Я ведьма, — всхлипнула я, — там мой дом.

— Все ведьмы живут в кланах, — уверенно сказал Маклин, поднимая руку и касаясь моего подбородка.

— Не все, — помотала я головой, отбрасывая руку ненавистного лаэрда. — Ты это прекрасно знаешь.

— Я обещал, — вздохнул Рамзи, — не дам больше случится нелепой смерти.

— О чем ты? — Удивилась я. — Какая нелепая смерть?

— Сколько тебе лет? — внезапно спросил меня мужчина.

Я надула губы. Какая разница?

— Двадцать два, — решила не скрываться.

Мой пленитель зачесал ладонью волосы назад.

— Когда-то, я отказал в просьбе юной девочке и не внял ее мольбам, — он грустно опустил плечи, — все это привело к перевороту в ее клане, а она и ее маленький, совсем крошечный брат пропали. Теперь все уверенны, что они мертвы.

Это он обо мне? Почти уверенна, что да.

Я выпучила глаза, взглядом прося рассказать больше. Рамзи Маклин увидел этот жест и хмыкнул.

— Предыдущий лаэрд Мэйферов, — начал он, — клана находящегося не так далеко от нас….

Тут я кивнула. Конечно я знала, где находится мой дом. Рамзи продолжал.

— Он почти принудил меня объявить помолвку с его внучкой. Ее мать, была одной из наследниц клана и вышла за кого-то из Бьюкененов, принявших род супруги. — Лаэрд скривился. Для мужчины поменять род сродни предательству.

Только Маклин не мог знать, что мои родители были истинной парой и любили друг друга безумно.

— Я согласился, но девчонке было лет семь или восемь. Потом у нее родился брат, которого объявили наследником, но я не интересовался делами этой семьи. Восемь лет назад ее родителей то ли убили, то ли они сами погибли в Чаролесье, — он внимательно посмотрел на меня, — а потом умер и ее дед. А через полгода юная Катарина написала мне письмо с просьбой забрать ее и назвать своей женой, чтобы избежать навязанного брака от нового опекуна.