Как вскоре выяснилось, захватчики ползли даже медленнее, чем предполагал Фарел. Организованное бегство двора правящих в Велии Логсдэйлов началось только на восьмой день пребывания Вечных в городе. По коридорам затопали солдатские каблуки – пока еще графских дружинников. Внутренний двор заполонили подогнанные повозки. Конюшня наполнилась ржанием выводимых из стойл лошадей. Все что-то тащили, грузили, подсчитывали и снова тащили. Яра тоже приставили к делу – выкатывать бочки с вином из подвала. Там их – и десяти обозов не хватит все вывезти. Брали лишь лучшее. Остальное топором в бок – и в ливневку. Не сарийцам же оставлять.

Паникой от разведенной суеты пока не то, чтобы пахло, но спешка чувствовалась. Тем же вечером основная часть дворцовых с самим графом Патриком во главе отбыли, прихватив половину подготовленного к вывозу добра. Утром пришел черед запоздавших со сборами и оставленных следить за порядком, остатки которого в городе еще кое-как поддерживались. С их уходом дворец поначалу застыл, засвистел сквозняками, дующими из брошенных второпях раскрытыми дверей и окон, постарел на пару-другую веков и словно бы опустел. Но это было не так.

Всего через какой-то час из темных углов и каморок начала выползать забытая хозяевами челядь. Забытая, брошенная, или оставшаяся по своей воле и с умыслом. Последних, по соображениям Яра, набиралось гораздо больше других. Уж свеженанятые небось все до единого здесь. Вон тот же Косой, поминутно оглядываясь, чешет куда-то. Вон тетка-толстуха из прачечной тащит огромную стопку белья. Вон дед, что по виду не стар, воровато бочком проскользнул в дверь столовой.

– А ну все сюда! – зычно гаркнул вышедший на середину двора мужик, в котором Яр к своему удивлению узнал Якоба – коридорного из западного крыла. Еще вчера мелкий служка сегодня натянул на себя вышитую серебром ливрею главного распорядителя, видно, умыкнутую им в суете сборов у Ганса. На голове форменная треугольная шапка, на ногах – туфли с бляхами. И когда только переодеться успел?

– Да тащите же вы сюда свои жопы! – продолжал орать Якоб, видя, что народ не спешит выполнять приказ новоявленного начальника. – Будем сопли жевать, придут городские и все растянут. Надо закрыть ворота и охрану наладить. Лучше уж сами возьмем, что взять можно.

Услышали. Начали собираться. Пять человек, десять, двадцать. Яр тоже притопал от входа в конюшни, где раньше стоял и смотрел. Вот и Аника – бросилась «брату» на шею, словно поддержку ища. В глазах страх и слезы – здорово же притворяется девка! Фарел с Элем почти одновременно вышли из разных дверей. Даже дед и Косой отыскались, хотя и не сразу – за не явившимися добровольно Якоб людей посылал. Всего две с гаком дюжины служьей братии набралось. И ведь прав оказался смекалистый коридорный, забирая себе всю власть – никого старше его по должности среди оставшихся во дворце не нашлось. Да и с остальным не ошибся. Стоило темноте опуститься на брошенный город, как к воротам дворца один за одним начали стекаться осмелевшие мародеры.

Пробовали сначала по-тихому прошмыгнуть в оставленную хозяевами цитадель, до сих пор полную добра по мнению обывателей. Не вышло – все входы и выходы расторопные слуги успели закрыть. Тогда лихой народ попер в наглую – чуть ли не с тараном на кованую решетку ворот. Грозили огнем и расправой над «жадными трусами», запершимися в чужих хоромах. Только арбалетным болтом, клюнувшим одного из заводил в ногу, и удалось отвадить. Почертыхались, погавкали из-за угла и отправились грабить дома побогаче.

Второй «штурм» дворец перенес только через два дня. Вошедшие в город сарийцы не стали размениваться на угрозы – «выломать ворота к Зарбагу». Те и так ждали новых хозяев Вериды распахнутыми нараспашку.

– Все в тот угол! – Офицер в желтом плаще ткнул рукой в сторону части двора между восточным крылом и конюшнями. Застывшие в поклонах покорности слуги, заблаговременно выстроенные Якобом вдоль пути въезжающих в сдавшийся без боя дворец иноверцев, послушно припустили в указанном направлении.

– Слушаем очень внимательно! – С двух сторон от сидящего на гнедом жеребце офицера растянулась шеренга солдат с копьями и мечами на поясах. Слуги замерли, втянув головы в плечи и боясь лишний раз моргнуть.

– Радуйтесь! Власть Великой Богини пришла и в ваш город. Отныне вы все – верные ее слуги, или рабы, если проявите глупость. В ближайшее время будет назначен комендант Вериды, который и выберет среди вас достойных продолжить свою работу. Пока же поступаете под начало временного управляющего – господина Лисьена. Он разъяснит вам ваши обязанности. И помните, малейшее неповиновение, или злонамеренное действие повлечет за собой суровую кару.

На том офицер завершил вступительную речь и, передоверив «трофейную челядь» успевшему как раз подбежать маленькому круглолицему человечку в желтом камзоле, направил жеребца в сторону конюшни, где уже вовсю обустраивались другие сарийцы.

– Ну-ка, смерды! – скорчив страшную рожу, заверещал коротышка. – Показывайте, где тут у вас кухни. Кто чем досель занимался не важно. Сейчас все станете у меня поварами. Господа-солдаты уставши и хотят жрать.

Народ встрепенулся – особенно кухонные во главе с Фарелом, тут же взявшимся лебезить: «Да, господин Лисьен. Сюда, господин Лисьен. Сейчас все сделаем в лучшем виде, господин Лисьен.», и все в том же духе. Круглолицый сариец гордо шествовал впереди местных слуг и четверки приставленных для пригляду солдат. Хотя последние были здесь лишними – веридцы и так трепетали перед деловитым коротышкой. Попробуй тут не бояться, когда двор пестрит желтым, словно осенний лес опавшей листвой. Захватчики так и валят в несчастный дворец. Как бы он от таких толп не лопнул, не развалился – вон сколько времени прошло, а в ворота все заезжают и заезжают новые всадники. Даже повозки какие-то появились.