— Я вспоминала наш первый поцелуй, — сказала я ему, обернулась и попала в кольцо его рук. Тепло и хорошо, так и постою. До конца жизни, в его больших и сильных руках.

— Знаковое место, правда? — улыбнулся мне он.

— Очень.

— Здесь начались мы с тобой, как бы ты от меня ни бежала.

— Ты очень хорошо догоняешь, Лёш.

— Я старался.

Какое-то время мы помолчали, вдыхая морской воздух и наслаждаясь теплом друг друга.

— Я тут… кое-что принёс, — сказал мне Северов, глянув на меня с хитринкой в глазах. И достал из пляжных брюк бархатную коробочку…

Я смотрела на неё, как он её открывает и подносит ко мне ближе.

— Я знаю, что одно кольцо тебе уже дарил в знак помолвки, но…

Вообще-то, да — одно кольцо уже сидело на моём пальце, которое он принёс мне ещё в больницу, когда я лежала на сохранении. Зачем мне ещё одно?

— Будешь моей женой, Тая? — спросил он, ища в моих глазах ответ.

Я молча смотрела в ответ. Что это значит?

— Я не хочу никого заставлять… Мне бы хотелось, чтобы ты захотела брака со мной сама. Я много думал над тем, что мы пережили. Я не должен был быть столь жестким и категоричным с тобой. Но быть другим я не умею. Иначе это буду уже не я. Да и если бы я мялся как школьник дальше, у нас с тобой так ничего бы и не случилось. Я ценю, что ты хранила верность мужу, уважаю это и понимаю, но… Боже, как мне хотелось на его место! Если бы ты только знала… С самого первого дня, когда я увидел фото в телефоне Паши, а потом услышал твой голос, больше не мог представить рядом с собой кого-то кроме тебя, Тая. Я хочу исправить хоть какие-то свои ошибки. Я хочу спросить тебя, и чтобы ты ответила мне честно — ты выйдешь за меня?

Я слушала его, а в душе становилось теплее и теплее. Словно последний камень с души упал. Мне было так важно это услышать…

— Ай, — прижала я руки к животу.

— Что такое? — заволновался Алекс и вгляделся в меня обеспокоенно.

— Сын толкается снова, — улыбнулась я. — Ай-ай! Вот проказник!

— Дай мне, дай! — протянул он ладонь, чтобы я убрала свои руки и он мог положить свою на мой кругленький животик. — Я чувствую! Чувствую, Тай!

В ответ я лишь смеялась. Я это чувствую ежедневно — довольно ощутимые пинки. Футболистом будет, наверное, сынок…

— Чувствую его! Ой, классно как! Сынуля мой!

Лёша поцеловал мой живот и нежно погладил нашего малыша, и тот затих.

— А это тебе сын сказать кое-что хочет, — улыбнулась я, глядя в тёмные глаза мужчины, который когда-то был моим проклятием и бедой, а теперь стал моим миром.

— Что? — спросил он, выпрямляясь и вглядываясь в моё лицо.

— Что мы с ним согласны, — ответила я и даже сама удивилась, как легко у меня это вышло.

— Ты принимаешь моё предложение, Тай? — Северов же словно не верил своим ушам.

Застращала мужика, однако…

— Да, — уверенно кивнула я. — Я действительно хочу стать твоей женой, Лёш. Ой, мамочки!

Он подхватил меня на руки и закружил по террасе.

— Эй, меня сейчас стошнит на побережье океана!

— Извини, — сказал он, опуская снова меня на ноги, но прижимая к себе теснее. — Я просто так рад! Я тебя люблю, Тай.

Я подняла на него глаза. Настало и моё время сказать эти важные слова. И сейчас я в самом деле ощущала любовь.

— И я тебя люблю, Северов…

Он завис, просто глядя в мои глаза, в которых я словно видела всю нашу историю заново, всё то, что мы прошли, чтобы стать теми, кем являемся сейчас.

— Я думал, что никогда не услышу от тебя этих слов.

— А мечты иногда сбываются, — изогнула я одну бровь.

— Тогда пойдём в дом, — потянул он вдруг меня с террасы за руку, увлекая за собой внутрь.

— Зачем?

— А я тебе хочу спасибо сказать… Не словами.

АЛЕКС.

— Дай мне, — протянул я руки к лежащему на её руках малышу.

Я впервые увидел своего сына. Не передать словами те эмоции, что испытывал сейчас я. Он такой маленький и уже такой любимый. Мне, огромному мужику, хотелось плакать. От счастья, конечно.

Роды прошли нормально, сын здоров, а мама приходит в себя. Но даже такая — невыспавшаяся, пережившая роды, поправившаяся — Тая казалась мне самой красивой на свете девушкой. Девушкой, подарившей мне сына и счастье.

— Держи головку только, — ответила она и осторожно переложила Ростислава в мои руки.

— Ой, такой теплый, — бережно я прижал к себе эту драгоценность.

— Конечно, он же живой, — улыбнулась Тая. — Такой же, как и ты человек, только маленький. Вон, у него даже нос как у тебя!

— А губы как у тебя, — разглядывал я личико новорождённого сынишки.

— Да сейчас разве понятно?

— Ну ты же поняла про нос.

— Да потому что сразу видно твой нос.

— А мне сразу видно твои губы.