Шрифт:
Непонимающе смотрю на мужчину. Его вопрос застает меня врасплох, и я не могу понять, в чем подвох.
– О том, что вырос на улице?
– А еще?
– Это все.
– Я смотрю, вы пустой болтовней не занимались, – криво усмехается, а я вспыхиваю от его порочных слов. Но друг Тимура тут же становится серьезным. – Скажи ему о ребенке, Эмма. Для него это очень важно. Ты совершишь большую ошибку, если умолчишь.
Я совершила большую ошибку, влюбившись в этого жестокого и равнодушного мужчину, который растоптал во мне все доброе и светлое…
Забываю о том, что голодна. Резко вскакиваю со своего места, бросая напоследок:
– Я сама решу, как мне поступить, Давид. Уж точно без твоих советов. Надеюсь, у тебя хватит ума не лезть. Это все же не твое дело, и ты ничего не знаешь. А теперь извини, мне и, правда, пора.
Кажется, пришло время воспользоваться предложением Славы…Надеюсь, за полгода у него ничего не изменилось…
Глава 11
Эмма
Полгода назад
Питер встречает меня промозглой и мрачной погодой. Прямо как мое настроение. Шок от происходящего со мной в последние дни запер все эмоции внутри и не дает слезам пролиться и облегчить состояние. И я каждую чертову минуту варюсь в собственном адовом котле, умирая и воскресая, и так по кругу.
Я проверяю адрес и, не заезжая никуда, вызываю такси и еду сразу в офис Лебедева. Вместе с чемоданом.
Решительно прохожу в приемную и не обращаю внимания на вытянувшееся лицо секретарши. Да, нечасто наверно к ним приходят посетительницы с чемоданом, одетые наспех во что попало, без макияжа и с суровой решительностью на лице. Мне нужна эта работа. Она – мой последний шанс на спокойствие. Хотя бы на рабочие часы. Потом несколько часов ада на съемной квартире, и снова несколько часов штиля. Возможно, этого будет достаточно, чтобы прийти в относительную норму. Когда-нибудь.
– Простите, а вы…
– Штефан Эмма Александровна, дизайнер. У меня назначено.
– Аааа…да…Сергей Борисович предупреждал…Проходите, он вас ждет.
– Спасибо.
– Погодите! – летит мне растерянное в спину, – а чемодан?
Оборачиваюсь и смотрю на секретаршу, вздернув бровь.
– Предлагаете зайти на собеседование к Сергею Борисовичу с ним вместе?
– Нет, но…Что мне с ним делать?
– Что хотите, – пожимаю плечами, – можете под стол засунуть, можете в другую комнату выкатить. На ваше усмотрение.
Абсолютно спокойная вхожу в кабинет Лебедева. Он отрывается от ноутбука, поднимает голову и широко улыбается, вставая с места.
– Эмма, рад вас видеть, – Лебедев склоняется и целует тыльную сторону моей ладони. – Проходите, присаживайтесь. Чай, кофе?
– Нет, благодарю. В самолете отлично кормили, так что я хотела бы сразу к делу, если можно.
На лице Сергея Борисовича мелькает растерянность, но он быстро берет себя в руки. Возвращается на свое место, указывает ладонью на кресло напротив.
– Итак, вы решили перебраться в Питер…
– Да, и воспользоваться вашим предложением. Я так понимаю, оно еще в силе?
– Я никогда не забираю своих слов обратно, Эмма, – слегка усмехается Сергей, откидываясь в кресле.
Незаметно облегченно выдыхаю. Кажется, у меня начинает вырисовываться шанс на нормальную жизнь…
– Но я должен поинтересоваться причиной вашего переезда.
Я напрягаюсь и непонимающе хмурюсь.
– Зачем?
– Видите ли, – Сергей подается вперед и складывает ладони на столе, – в моем агентстве очень сплоченный коллектив, и практически отсутствует текучка. Наш коллектив – это вторая семья. И я, принимая нового члена семьи, должен быть уверен, что через пару недель у него не возникнут «особые обстоятельства», и он не вернется домой…
– Не вернется, – железно отрезаю я, вздергивая подбородок. – В этом можете быть уверены. Но есть нюансы, о которых, я считаю, нужно сообщить вам на берегу. Я пойму, если это послужит поводом для отказа.
– Вот как? Интересно. И что же у вас за нюансы, Эмма?
– Я беременна.
Воцаряется пауза. По лицу Сергея ничего нельзя прочесть: он пристально смотрит на меня, склонив голову набок, а я по крупицам собираю остатки самообладания, чтобы не выглядеть жалко, и с достоинством выдержать его взгляд.
– Очень… неожиданно. Даже не знаю, что сказать. Мне нужно все хорошо обдумать. Но спасибо, что предупредили заранее, Эмма. Я ценю честность.
У меня внутри все обрывается. Если я сейчас не получу эту работу, то шанс того, что загремлю в психушку, возрастет в разы.
– Понимаю, – стискиваю кулаки, вонзая ногти в ладони. – От себя могу лишь пообещать, что не уйду в декрет. Максимум – пару недель отпуска, чтобы наладить жизнь в новых реалиях, а дальше я смогу работать с клиентами удаленно, из дома.