Почти всю неделю я буду заниматься только данной книгой, и лишь от вас зависит, сколько в день будет выходить глав: 2-е или 4-е))

Просторная столовая, расположившаяся в соседнем корпусе, вмещала в себя огромное количество студентов первого и второго курса. Сделано это было для того, чтобы учащиеся не зацикливались лишь на себе подобных и спокойно могли пообщаться не только со сверстниками, но и с теми, кто на год старше их.

Огромное число раздаточных столов, кухни всего мира, блюда на любой вкус, цвет и, конечно же, кошелёк. Проходя мимо некоторых из местных блюд, ценники которых казались мне не от мира сего, частенько наблюдал, как некоторые второгодки и перваши за один обед вываливают на прилавок столько, сколько мне и на месяц отец не выдавал. Да и за что? К примеру, мраморная говядина, мрамор это горная порода, как вообще что-то вкусное можно ассоциировать с камнем, рудой и прочим? А вот это именуемое карпаччо… На плоской, как грудь Сандры, тарелке в красной жиже, словно у кого-то из носа кровь пошла, лежали несколько тонко нарезанных кусочков то ли мяса, то ли крашеной бумаги, что по толщине были примерно одинаковыми. Да, там был соус, возможно, это даже какое-то очень вкусное мясо, но размер порции… блять, с неё даже дюймовочка бы не пожрала, ещё и за такую цену.

Сглотнув подкативший от запахов к горлу ком, прошёл к своему обычному месту выдачи, где толпились такие же, как и я, доходяги, что лишь мысленно могли проклинать местных буржуев и завидовать им. Вслед за мной разместилась и Хлоя. Обычно затаривавшаяся в месте побогаче Ванесса, так же примостилась рядышком с нами. Девушка явно прибывала не в лучшем настроении, и будь я чутка сильнее в ментальном плане, с радостью заглянул бы в её мысли, возможно, и помочь чем-либо смог бы.

«Мне определённо следует встретиться с сёстрами», — глядя, как из моего кошелька исчезла ещё одна бумажка, взяв поднос, с грустью на сердце отправился искать свободный столик, коих к этому времени осталось ой как немного.

Как пчелиный улей, гудела столовая, то тут, то там кто-то что-то ронял, бил, над чем-то смеялся или громко обсуждал. Став частью данного человейника, некогда одинокий я мог даже в компании не сильно разговорчивых личностей насладиться чужими историями и шутками, доносившимися с разных сторон. Конечно же, я знаю, что подслушивать нехорошо, но что ещё можно ждать от человека, который вечно молчит? «Именно немногословным людям зачастую есть что рассказать, ведь, в отличие от других, эти ребята умеют не только слушать, но и запоминать», — так когда-то давно говорила мне мама. Интересно, где же она сейчас?..

Оглядевшись в поиске свободных столов, способных вместить в себе сразу троих, ничего не нашёл и лишь через пару минут кружений вокруг весьма богатых личностей наконец-то обнаружил просвет.

— Простите, здесь свободно? — подойдя со спины к занимавшей в одиночку столик аж на восемь персон, поинтересовался я.

Обернувшаяся девушка в растерянности взглянула на меня своими синими, переливающимися фиолетовым и розовым цветом глазами. Чёткая линия талии выделяла превосходно сидевшую на той форму, а также большую грудь и внушительного размера бёдра, прикрытые юбкой.

— Ох, это же вы: девушка, читавшая вступительную речь, — вспомнив, где её видел, произнёс я, а после, почувствовав на своём плече чью-то здоровенную лапу, обернулся. Лысый двухметровый мужик в чёрном костюме и солнцезащитных очках капельках, таращась на меня, замер.

— Всё нормально, Ёзеф, он просто хотел занять свободное место, — в спешке выдала второкурсница, после чего лысый кивнул и, грубо взяв меня за блокиратор, перевёл переключатель на сотню. По-видимому, опасаясь, что я что-то могу сделать с его хозяйкой. Или кем они друг другу приходились.

— Прошу, не сердитесь и присаживайтесь, — жестом пригласила меня и стоявших чутка поодаль от здоровяка девушек незнакомка, что по красоте могла превзойти любую из когда-либо увиденных мною женщин.

Заняв столик, почувствовал некоего рода смущение, мои подруги постоянно косились на пышногрудую красотку, та в ответ на нас, и к еде никто даже не притронулся. Есть в подобной обстановке оказалось куда сложнее, чем я думал, и застрявший поперёк горла кусок стал тому самым наглядным доказательством.

— Извините, может, познакомимся? — от моего вопроса ложка невидимой Хлои, что по указанию здоровяка сейчас напоминала сломанный мерцающий силуэт из телевизора, выпала из рук, а после, звучно стукнувшись о тарелку, улетела под стол.

— Ой, простите… — Не успевшую даже наклониться к земле девчонку за плечо останавливает лысый, недовольно кивая головой из стороны в сторону. Неужели он боялся, что Хлоя вытащит какое-то оружие или, быть может, попытается заснять, что у незнакомки под юбкой? Кто она вообще такая?