На ватных ногах иду в комнату. Подсвечивая себе телефоном, переодеваюсь в ночную сорочку и забираюсь в холодную постель. Мобильный почти полностью разряжен, и едва я беру его в руки, чтобы написать Ане, как он тут же гаснет, погружая меня в устрашающую темноту.

Закрыв глаза, стараюсь не думать о плохом, переключаюсь на другие темы. Завтра у нас первая самостоятельная работа по гистологии. Вот где беда! Потому что после ужина я планировала позаниматься минимум два часа, а теперь лежу, будто парализованная, не в силах шелохнуться…

Громкий удар по крыше заставляет волосы на голове буквально зашевелиться! Я резко встаю с кровати, хватаю подушку и не думая ни о чём несусь по тёмному коридору в сторону комнаты Кирилла.

Толкнув дверь и удивившись, что она так просто поддаётся, оказываюсь внутри. Я не вижу лица Кирилла, который в этот момент приподнимается на локтях и смотрит на меня, но слышу его тяжёлый вздох. Я просто не могу одна… Не могу!

— Что-то случилось, Вита? — неожиданно тепло спрашивает он.

— Мне страшно… Можно я с тобой побуду? Немного…

Я благодарна ему за то, что он не стебётся надо мной в этот момент, иначе провалилась бы сквозь землю.

— Ложись, — коротко произносит Кирилл.

— Спасибо.

Медленно подхожу к его кровати и кладу у изголовья подушку, которую прихватила с собой. Не знаю зачем… Просто на автомате. Опустившись на свежую, пахнущую кондиционером постель, ощущаю, как подо мной пружинит матрас. Плевать. Плевать, что подумает Самсонов. Зато с ним не страшно. Совсем не страшно…

— Когда мне было десять, у нас в посёлке выключили свет, — произношу, разряжая напряжённую обстановку и глядя в потолок. — Я спала в своей комнате, а мама — в своей, поэтому она не сразу услышала, что к нам лезет пьяный сосед, который недавно вернулся с зоны. Он был уверен, что у нас хранятся сбережения. Когда был жив отец, он работал на севере и привозил по тем меркам большие деньги. Но сбережений у нас не было, сосед ошибся.

— У тебя много таких историй, да? — спрашивает Кирилл.

Я не вижу его лица из-за темноты, но почему-то уверена, что он улыбается.

— Много, — усмехаюсь в ответ.

— Что было с соседом потом?

— Мама вырубила его керосиновой лампой.

Теперь в комнате, сменяя тишину, раздаётся громкий, раскатистый смех Кирилла. Он такой заразительный, что я тоже начинаю смеяться. Никогда не слышала, как он это делает.

— Давай спать, малыш, — успокоившись, просит Кирилл. — Если кто-то будет лезть к нам в дом, просто пни меня, и я проснусь.

— Эй… — возмущаюсь, повернувшись к нему лицом.

Между нами расстояние больше полуметра, но я чувствую его запах и, кажется, вижу горящий взгляд. Впервые сплю в одной постели с мужчиной. Но это ведь ничего не значит? Он просто защищает меня. Одним только своим присутствием.

— Вита, никто не влезет к нам в дом. Посёлок охраняется. Спи.

— Доброй ночи.

Кирилл ничего не отвечает. Поворачивается ко мне спиной и мигом засыпает. Я ненадолго отстаю. Спустя минуту или две веки становятся тяжёлыми и я проваливаюсь в глубокий сон.

Открываю глаза, когда солнце светит в комнату, а я оказываюсь тесно прижата спиной к сильному телу Самсонова. Нервно сглатываю, боясь пошевелиться. Я будущий доктор, поэтому немного разбираюсь в мужской физиологии, и судя по тому, что в ягодицы упирается какая-то твёрдость, у Кирилла… утренняя эрекция.

Кирилл

В глаза словно песка насыпали. Ночь прошла сложно и почти без сна.

В рот то и дело лезли густые волнистые волосы, пахнущие клубничным шампунем, а тело занемело от неудобной позы, в которой мне пришлось лежать.

Вита шумно вздыхает и перестаёт двигаться, замирая словно пугливый заяц. Проснулась, значит. Удивлена? Я тоже. Потому что до этого момента она как только не изгалялась надо мной. Сначала вплотную пододвинулась. Дрожала как осиновый лист, согреться хотела. Я накрыл её пледом и отполз на самый край кровати, но она и там меня достала. Вжалась ягодицами в пах и так активно ёрзала, что встал бы даже у мёртвого.

Хотел уйти в комнату для гостей, но решил потерпеть до утра. И не в таких условиях приходилось спать раньше: стоя, сидя, в ливень и лютый мороз… А с девушкой, пусть даже Витой, вообще ерунда.

— Ты, как я понимаю, не спишь? — спрашиваю негромко, чтобы не испугать.

Ситуация щекотливая и неоднозначная. Неправильная, одним словом.

Вита заметно напрягается, но не предпринимает попыток встать и уйти.

— Ага, проснулась… Ты зачем меня к себе пододвинул?

— Ничего себе заявочки! — усмехаюсь в ответ. — Это вообще-то ты ко мне полезла.