У него много имен. И каждое внушает ужас. В тот день я пришла к нему сама.
— Мне страшно. Помогите найти отца. Он же ваш человек!
— Ладно. Побудешь пока у меня. Дальше решу, что с тобой делать.
Но я даже не подозревала, чем это обернётся для нас двоих: Мариб возненавидит меня всей душой, а я полюблю его больше жизни. И буду носить его ребёнка под сердцем.
ПРОЛОГ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
МАРИБ
Рожа в хлам. Но мне до балды, в какое месиво превратили мое лицо.
Я не смог ее защитить, их слишком много.
Но ей ничего не сделали, благо напали только на меня. Не страшно, синяки на мужской физиономии – только украшение. Пытаюсь быстро прокрутить в голове возможные варианты действий. Рыпаться – не в моем случае. Все равно увезут. А оттуда уже можно будет попробовать разобраться. Главное, чтоб с моей маленькой было все в порядке. И тут можно попробовать договориться. И даже позволить сломать себе парочку рёбер. Это пустяки. Заживут.
– Все на одного? – сплевываю кровью, продолжая и дальше огрызаться. И стараюсь наблюдать за каждым «послушником». – Молодцы, мужики! Достойно!
Малышку не трогают, но все равно на неё больно смотреть: перепуганная, заплаканная, слезы текут по щекам. Вся дрожит. Обхватила плечи ладонями, как всегда делает в моменты отчаяния и страха.
Смотрю на неё, и взгляд сам собой теплеет. Мысленно ее успокаиваю. Весело подмигиваю и улыбаюсь.
«Я разберусь. Не плачь, моя звездочка. Я для тебя все. Даже луну с неба».
– Поднимайте его. И к Антону Андреевичу.
– На каком основании бушуем? – напускное веселье не срабатывает, внутри разгорается пламя бешенства и бессилия. – Предписание?
Ее громкий плач впивается в сознание и затмевает разум. Вот как так могло получиться? Без реальных оснований они бы ни за что не осмелились, сколько раз уже пытались подступиться…
– Встал и пошёл! Давай!
Один из громил делает шаг назад, и я поднимаюсь. Ещё немного, и они мне мозги вышибут. А ей я такой точно буду не нужен. Слегка пошатываясь и с трудом удерживая равновесие, поднимаюсь на ноги. Дааа, позорище, конечно, позволить себя так замусолить. Трём псам тоже досталось, но не шибко. Боль не стихает, но самолюбие пострадало сильнее.
– Ее отпустите! Быстро! И я сам пойду.
Все, равновесие с трудом, но поймал. Мужик!
– Двигай давай!
Собаки чертовы, пошли даже на такие методы.
– Отошли от неё!
Да что я уже могу сделать? Ещё дышу, и то подвиг. Любого другого такие удары давно нокаутировали бы до реанимации. Благо спорт многому меня научил.
– Да кому она теперь нужна? Свободна, девочка. Все правильно сделала, молодец.
Я замираю и хмурюсь. Перевожу взгляд с лица говорящего на свою звёздочку. И не понимаю. Вообще не понимаю.
– В каком смысле? – спрашиваю, впиваясь в ее глаза подозрительным взглядом, мгновенно прокручивая в голове те моменты, когда она была со мной и под моим наблюдением. Ничего подозрительного не замечал…
Ее подбородок дрожит, а во взгляде вина. Неприкрытая. Острая. И осознанная.
Я мгновенно подбираюсь. Даже боль как будто стала притупляться. Физическая.
– Прости меня, – она едва шевелит губами, но я слышу тихий ответ.
Внутри что-то падает и вдребезги разбивается. Да и вообще, этого внутри, кажется, больше не существует. Ее взгляд уже мне обо всем сказал. Она причастна. Она лгала. Предала мое доверие. Безграничное… Это она дала им зацепку.
Чья-то рука тяжело опускается на плечо, и меня отталкивают в сторону, но я вырываюсь и ору что есть мочи:
– ПОДОЖДИ!
– Пошёл! Быстрее! Или на носилках хочешь уехать?!
– ПОДОЖДИ, Я СКАЗАЛ!!!
– Прости меня, пожалуйста! Я не хотела! Я не знала! Правда! – ее крик бьет в солнечное сплетение. Ее голос мне снился во снах. Весь свет на ней сошёлся. А теперь словно все померкло. И, кажется, не для чего больше жить.
– Спала со мной тоже по наводке? – гнев мгновенно тухнет, а голос становится безжизненным и сухим. Хуже всего, что она пытается оправдаться. А мои запястья тем временем заключаются в холодный бездушный металл. И меня тянут назад.
Она в панике делает шаг ко мне, протягивая руки.
– Нет конечно, это другое! Это здесь ни при чём! Я… прошу, выслушай! Позволь объяснить!
– Некому больше объяснять. Ты была для меня всем. Я на других женщин даже не смотрел, – послушно шагаю туда, куда меня ведут. Уже как будто и неважно, куда. – Но теперь…
– Пожалуйста!
За что, моя хорошая? За что, моя звездочка…?
Она рвётся ко мне, но ее останавливают. Я ненавижу себя за это, но даже сейчас хочется позвоночник наружу вытащить тому ублюдку, что позволяет себе к ней прикоснуться.
– Мариб, ну пожалуйста! – в истерике машет головой, все ещё пытаясь вырваться. Но после моей фразы ее глаза округляются в неверии, а потом меркнут, и она оседает на землю, прикрывая искривленный рот дрожащей рукой.
– Но теперь даже имя мое забудь.
Глава 1
Я не боюсь.
Вдох-выдох.
Мне не страшно.
Ещё один медленный вдох, и станет легче. Дрожь уйдет.
До боли сжимаю ладони в кулаки.
Он мне ничего не сделает. Совсем ничего. Я надеюсь…