– Это просто праздник в честь святой Вальбурги. Но вы подобрались скрытно, как злоумышленники…

– Разве ее почитают в Англии? – дерзко вмешался Анри, тщетно пытаясь обратить на себя внимание красавицы.

– Вальбурга прославлена в Германии, - ответила девушка, продолжая смотреть на Рене, словно дав понять, что оруженосец не достоин даже ее взгляда. – Однако родилась она недалеко отсюда, и первым местом ее монашеского служения был монастырь Уимборн в Дорсете. Кроме того встречать первый день мая – давний обычай. Я не смею вас задерживать, доблестный рыцарь. Вы можете продолжить свой путь.

– Могу я узнать ваше имя, миледи?

– Нет, - ответила девушка и улыбнулась – одними губами. Улыбка ее была похожа на блеск льдинки в лунном свете, поскольку большие голубые глаза оставались холодными. – Мои слуги проводят вас до дороги.

Она наклонила голову и отвернулась.

– Ее слуги выпроводят нас отсюда, а не проводят, - тихо пробормотал Анри, когда они возвращались к своему костру, давно погасшему. – Но, думаю, нам действительно лучше убраться.

Обернувшись через плечо, он посмотрел на четверых дюжих парней с факелами, которые следовали за ними на расстоянии. Собрав свои вещи и оседлав лошадей, отец с сыном уже было отправились в путь, но тут Анри жестом подозвал к себе одного из сопровождавших. Наклонившись к нему, он незаметно вложил ему в ладонь монету и спросил тихо:

– Как зовут ту леди на поляне?

– Покосившись на своих товарищей, парень ответил:

– Леди Мэрион. Дочь графа Скайворта.

– Граф Скайворт… - задумчиво повторил Рене, когда они отъехали достаточно далеко, чтобы подумать о другом месте для ночлега. – Никогда не слышал.

– Вы знаете всех английских графов, отец? – насмешливо спросил Анри.

– Их не так уж и много. Из старых знал всех. Если не в лицо, то хотя бы по имени. Скайворт… Видимо, из новых. Насколько я знаю, король раздал немало новых титулов, еще когда был в Святой земле. Правда, только на словах, но сейчас, вернувшись, подтвердил их.

– Однако вас он, кажется, забыл. Деньги и земли – это вся награда за двадцать лет верной службы?

– Двадцать четыре, - уточнил Рене. – Я поступил на службу к Ричарду, когда ему только исполнилось тринадцать. Но он уже тогда был сюзереном Аквитании и Пуату.

– Вы хотите сказать, отец, что в шестнадцать лет Ричард вел тайные переговоры с иерусалимским королем и отправил вас к нему? – удивился Анри.

– Его отец, сын королевы Матильды, в четырнадцать лет командовал войском во время войны со Стефаном. Так что ничего удивительного.

– Король Генрих? Возможно, ваш брат?

– Не будем больше об этом, - резко оборвал его Рене. – Иначе я пожалею, что рассказал тебе. Лучше скажи, зачем тебе понадобилось узнавать имя этой девицы? На твоем месте я потратил бы деньги на что-нибудь более приятное. Неужели она тебе понравилась?

Анри красноречиво промолчал.

– Нет, она, конечно, красива, спору нет, - словно не замечая нежелание сына продолжать разговор, добавил Рене. – Но холодная, как… я даже не знаю, с чем сравнить. Лягушка? Нет, это, конечно, слишком. Ледышка? Пожалуй, что так. Мне даже показалось, что руки закоченели, когда она стояла рядом с нами. Возьмешь ее на ложе, и снасти примерзнут, да так, что не вытащишь.

– Отец! – возмутился Анри.

– Мой мальчик, ты даже покраснел, - рассмеялся Рене. – Хотел бы я знать, от гнева или от смущения. Неужели в двадцать лет ты не познал еще ни одной распутной девки? Или знатной дамы, тоскующей по супругу, ушедшему в крестовый поход?

– Может, мы лучше все-таки найдем место для ночлега?

– Пожалуй, - кивнул Рене, пришпорив коня.
– Поторопимся выбраться из леса, чтобы не наткнуться еще на каких-нибудь проходимцев, празднующих дьявольские праздники. Или на разбойников. Робин из Локсли, конечно, далеко отсюда, но он не один такой. А что касается дьявольских праздников… Очень интересно все-таки, что дочь графа делает ночью в лесу в такой компании. И чем должен был закончиться такой праздник? Не зря ведь они нас выгнали – спасибо, что не убили. А могли бы принести дьяволу в жертву.

– Почему вы так уверены, отец, что это был именно дьявольский праздник? – не желал сдаваться Анри.

– Возможно, мы встретимся с новоявленным графом в Уинчестере, - махнул рукой Рене. – И тогда поинтересуемся, чем занимается его дочурка по ночам. А если не встретимся, все равно можно будет узнать, что это за граф такой. И что за леди Мэрион. Уж король-то точно знает, кто он.

– Зачем вам это?

– Ну а вдруг ты влюбился в эту ледяную статую с первого взгляда и захочешь на ней жениться? Смотри, вон там неплохое место для ночлега, у ручья. Хотя той ночи-то осталось… Но все равно, вздремнуть не мешает. Да и лошадям дать отдых.

– Жениться я вообще не намерен, отец, - заявил Анри, когда они наконец спешились и развели костер. – Возможно, будет еще один крестовый поход. А если нет – войн на мой век хватит. Не для того я собираюсь стать рыцарем, чтобы сидеть дома у женской юбки.

– Конечно, сын, - усмехнулся Рене, устраиваясь спать и плотнее заворачиваясь в плащ. – В твоем возрасте я говорил то же самое.

Глава 3

1 мая 1194 г.

– И вот, когда мы уже собирались высадиться в Марселе, разразилась чудовищная буря, - чтобы скоротать путь, Рене рассказывал сыну о том, как король Ричард на обратном пути из Святой земли попал в германский плен. – Пока Ричард был на Кипре, враги распускали слухи о его коварстве и жестокости. Например, что он приказал отравить герцога Бургундского и готовит убийство короля Франции Филиппа Августа. Нам повезло, буря не позволила попасть в Марсель, где нас уже ждали, чтобы захватить сразу же, как спустимся на землю.