От нахлынувшего всего этого видения и боли я сначала потерялась, но ярким огнем среди всего этого ада вспыхнул образ Аргайла, держащего на руках нашего сына. Эта боль была не моя, тут же постаралась я уцепиться за сознание и свою жизнь. Там, где сейчас пепелище, скоро поднимется высокий лес, а в этом месте разольется голубое озеро, на месте черной воронки магического разрушения скоро поднимется город, и люди будут делать там удивительные красивые вещи…

Это была борьба боли и надежды. То, что топило меня и рвало на куски, я всеми силами преобразовывала в реальность. Ведь здесь и сейчас, я знала, что Миола, воскресла, пришли драконы и очистили ее.

Все будет хорошо, и после этой боли придет исцеление, мир очистится от темной магии, души, наконец-то, покинут это место и освободят всех. Это стоит того, чтобы бороться, сопротивляться и видеть не только ад и разруху, но и то, что ты можешь создать сам – дружбу, любовь, счастье.

Я сопротивлялась, я была сильной, но боль накатывала и накатывала. Я вспомнила море боли, что подарила мне магическая сеть. Я тогда просто поняла, что ее надо перетерпеть, и сейчас начала новый отсчет. Раз, два, три, четыре, пять… сто… двести… тысяча…

Колыбельная моей матери ворвалась в этот поток боли свежим ветерком, пронеслась по горящему телу и окружила сердце. Нежные руки обняли меня, и на щеки упали слезы.

– Мам, не плачь, все теперь хорошо.

– Я не плачу, я пою. Ты слышишь?

– Да, очень красиво. Моя любимая колыбельная.

– Это колыбельная только для тебя, моя Звездочка, ее поет моё сердце.

– Спасибо, ты рядом, стало значительно легче. Тебя отпустили?

– Да, Создатели приняли твой выбор и принимают твою жертву.

– Ты и папа теперь будете вместе?

– Да.

– А Луноликий и Дева Цветов?

– Тоже, им дадут новый мир. Так что у маленького Ира теперь будет и дом и семья.

– Чудесно, а души?

– Они все заняли свои новые оболочки и готовятся вернуться домой.

– Но как?

– Мирх отнесет. Твой долг Ширушу оплачен с большой переплатой.

– Вот как? Надеюсь, он воспользуется этими душами с умом и больше не отпустит завоевывать миры.

– Не переживай, у Ширушу тоже будет свое Искупление.

– Киани! – голос мастера Навигала ворвался в плавный поток нашего разговора, и я подалась на него. Некромант и еще трое незнакомых мне людей стояли рядом с нами.
– Пора домой, лэри Киани, – улыбнулся мастер.

– Я что умерла? – забеспокоилась я, но вроде вся жизнь передо мной не мелькала, и я все хорошо помнила.

– Нет, вы все еще живы, но потоки боли были сильными, ваша душа выскользнула из тела, мы пришли проводить ее обратно, вы позволите? – мастер обратился к моей матери.

Она кивнула. Четыре некроманта встали рядом со мной, словно охраняя и указывая путь.

– Когда?
– обернулась я на сверкающую душу своей матери.

– Четыре года, такова была разница между мной и твоим отцом в возрасте, возвращайся домой. Придет время, ты сама узнаешь о сроке и дате.

И некроманты двинулись в путь, мы шли длинными тропами, поднимались на скалы, я оглядывала мир вокруг и удивлялась его реальности.

– Это мир душ?

– Не совсем, — обернулся мастер, — скорей прихожая этого мира. Если в нем задержаться, то обратного хода уже не будет.

– Спасибо, что пришли за мной.

– Твоему мужу трудно отказать, — усмехнулся Навигал.

– Что произошло?

– Сама скоро узнаешь, мы на месте.

Это была площадка, очень напоминающая портальную.

– Почему мы возвращаемся таким образом? – поразилась я.

– Это место грани, те, кто попадают сюда, могут уйти только той дорогой, которой пришли сюда. Но ты была без памяти и дороги не помнишь, пришлось создать переход. Те, кто не помнит дороги, или теряются здесь, или уходят в мир душ.

– Значит, при помощи таких переходов вы возвращаете души умерших назад?

– Да, но срок действия перехода ограничен, если бы не ваша крепкая связь с мужем, мы бы не смогли вас найти, – заметил один из некромантов. – Нам не стоит задерживаться.

Я шагнула на площадку и тут же очнулась в своем теле. Аргайл держал меня на руках, мы находились в просторном каменном зале, на потолке которого сияла лучами пентаграмма.

– С возвращением, родная, – тихо проговорил Ар, словно боясь спугнуть моё возвращение.