Передав барышню врачам, сам двигаюсь навстречу бегущей ватаге. Ладно, бегут всего трое — Богдан, Яков и Егор, атаман, авангардник и ловец. Остальные даже не могут пошевелиться, их латают Целители.

— Сеня! Это было супер! Перехватить мяч, да еще «взять город»! — хватает меня за плечи Богдан. Яков и Степа тоже яро хлопают. Традиция такая — после матча всей ватагой мять лучшего игрока. Только в этот раз ватажников маловато «выжило». — Ты как? Ранен? К Целителю надо?

— Нет, доспех выдержал, — ухмыляюсь. — Пойду я пока к своим, наши здесь всё равно надолго, — киваю на занятых делом медиков.

— Ну давай, — отпускает меня атаман.

Наверху в голос меня поздравляют только Анфиса с Людой. Служанки и Оксана едва сдерживают эмоции, но, пересилив себя, дают выговориться благородным особам. Княжна и барышня, взяв с меня обещание сходить на выходных в клуб и отметить мою победу, удаляются.

— Барин, какой ты умничка, — наконец всплескивает рукам Дося.

— Атлет, — кивает Феня, распушив от волнения медную косичку.

— Лидер, — ласково улыбается Оксана, прижав сына спиной к своим длинным ногам.

— Да-а, — протягивает Тимофей, — резко же ты… то есть, вы повзрослели, — поправляется он, глянув на толпу вокруг.

Неожиданно раздается вибрирующий звук.

— Ой, барин, это ваш, — подхватывается Дося и достает из сумочки мой мобильник. Приучаю потихоньку девушку к обязанностям помощника. Феня при этом ревниво смотрит на подругу.

Смотрю на дисплей. Номер незнакомый.

— Алло, — говорю, отойдя в сторону.

— Арсений Всеволодович, это Петр Ситкин, секретарь администрации Его Сиятельства князя Аркадия Волконского. Мне велели предупредить вас, что Лобов Георгий до сих пор не задержан княжеской СБ.

Что?! Твою же…

Как говорил мой оружейник, какого Хренозверя?!

Глава 5 — Поиск выхода

Суббота наступает быстролетно. Три дня до выходных проносятся в обдумывании плана действий. Причем урывками между другими делами — учебой, заводом, тренировками, медитациями. А ведь надо что-то делать с Лобовым. Засранца до сих пор не арестовали. Князь просто не может до него дотянуться. Экспедиторы Тайной канцелярии поставили в усадьбе Лобова круглосуточную охрану из правительственных агентов. Своеобразный рейдерский захват. По закону князю разрешен арест и суд над своими подданными. Фактически же — это прямое столкновение с царской охранкой, на что княжеская СБ, понятно, не пойдет. Вот и остается юристам Волконских подавать жалобы в имперские инстанции, которые Отец-император знает когда рассмотрят. Скорее всего, на днях князь серьезно поговорит с чиновниками Канцелярии, и с Лобовым решится вопрос, но не факт что в мою пользу. Тут всё зависит, у кого кадык больше. Вполне возможно, проведут какой-нибудь формальный суд, чтобы князь лицо не терял. А Лобов, скотина, получит отсрочку казни.

Меня же предупредили, видимо, затем, чтобы не расслаблялся и держал дом под охраной.

Когда я взялся защищать Оксану, то и не думал, что увязну в этом, как в трясине, полной болотопсов. По идее, нужно было просто подержать девушку с сыном в безопасности, пока Лобова не посадят. Но теперь ясно — он каждый раз находит лазейки, чтобы избежать правосудия. Сейчас в нем нуждается Канцелярия, потом еще кто-то. Придется, видимо, уже самому избавиться от Лобова раз и навсегда. Только разгребу насущные дела.

Вот как раз в гости заглянуло одно из таких.

В моем кабинете Ефросинья Груздева откидывается на стуле за приставным столиком.

— Мы в расчете, Арсений Всеволодович? — белая лощеная рука дворянки хлопает по акту приема-передачи гостиницы. — Больше не таишь обиду на моего мужа и сына?

Она старается не смотреть на сидящего напротив Тимофея. С нашей стороны именно он подписывал документ. Тут же, рядом с ним, устроился и приглашенный нотариус.

Я сижу за своим столом, как бы в стороне. Сделку ведь не со мной проводят. За моей спиной вытянулась Дося. Бывшую служанку не узнать. Строгая серая юбка с пиджачком, белая рубашка и туфли на невысоком каблуке. В глазах сосредоточенность, лицо немного розовое от волнения. Даже дышать старается бесшумно. Всё же сегодня я впервые ее представил другому аристократу как свою помощницу.

— В расчете, Ефросинья Юрьевна, — киваю. — Обиды не таю. Надеюсь, больше моя семья не столкнется с подобным происшествием.

— Точно то, что Кузьма Станиславович больше не навредит тебе, — заверяет Ефросинья. Наступает специально отмеренная пауза. — Еще я хотела поблагодарить за то, что ты не держишь зла на Иру. Дочка сказала, вы также обедаете вместе на переменах.

— Не стоит. Ира подруга Алеси Боровой, а Алеся мой товарищ по команде, — поясняю. — Да и я не считаю, что ваша дочь в чем-либо виновата.

— Это хорошо, — облегченно выдыхает дворянка. — Знай, Арсений, мы с Кузьмой Станиславовичам вовсе не против вашего общения с Ирочкой и в других местах, помимо школы.

— Приму к сведению, но вряд ли я найду время. Слишком много дел, — равнодушно отвечаю.

— Понятно… — разочарованный вздох.

Когда Ефросинья Груздева с нотариусом покидают усадьбу, оборачиваюсь к Тимофею:

— Ну что, воспитатель, поздравляю — ты теперь обеспеченный человек.

— Надеюсь, Сень, не сбагришь меня в эту гостиницу, — пугается слуга. — Не прогонишь, барин?