Я крикнул сразу, пока только открывал дверь в общую столовую:

– Света! Морозь его!

Растерявшаяся Света на автомате вытянула руки и окатила одного из напавших на нас охранников целой струёй ледяного тумана. Вовремя, а то он почти к ней подобрался.

Этих странных охранников здесь немного, но они могут доставлять проблем. Один пытался достать Леру из дробовика, но она удерживала щит. Я подошёл к этому типу со спины и прострелил позвоночник в трёх местах.

Попробуй-ка подвигаться с перебитой спиной, живучий урод!

Серёга зарубил сразу двоих, и быстрее, чем хоть кто-то что-то заметил. У одного сползла голова, другой медленно развалился вдоль туловища.

У катящейся по полу головы видно такой же символ, как и у того, кого зарубили на лестнице.

Алекс в одиночку отбивался от двух, стреляя из своего кольта. Экстеру земли сложно обороняться, когда земля вокруг есть только в цветочных горшках.

– Стреляй ему в глаза! – подсказал я и сам пальнул аж дважды ближайшему.

Тот ослеп, но не умер. Руки, слишком толстые, будто деформированные, и постоянно раздувающиеся, со свистом рассекали воздух. Что это Морозов с ними сотворил?

Скорость такая, что удар вполне мог оторвать голову.

Света заморозила ещё кого-то, причём так сильно, что он почти моментально превратился в ледяную статую. Алекс швырнул в него цветочный горшок, расколотив статую на несколько частей.

Ещё один охранник прорвался через щит Леры, но мгновенно вспыхнул. Горящий, он подбирался к ней, занося дробовик над головой, держа за ствол. Стрелять он не мог, пальцы опухали прямо на глазах, как и руки.

Этот долбанный кусок мяса увеличивался в размерах!

– Прикончите их быстрее! – крикнул я и прыгнул на разбухающего охранника сзади.

Тот попытался меня сбросить, но я пальнул ему в спинной мозг. Напавший ублюдок без движений рухнул на пол.

– Лера, отвернись, – попросил я и ударом ноги, усиленным кровью, разбил ублюдку башку.

Остался последний. Этот не атаковал. Его раздувало изнутри. Будто у него не плоть, а тесто на дрожжах. Нагрудная броня трещала, руки и ноги разрывали одежду, складки лезли отовсюду. Вены, толстые как верёвки, пульсировали под растянутой кожей.

– На выход! – скомандовал я и забросил Леру себе на плечо. – Все на выход! Алекс! Захвати Свету!

Взрыва не было, просто хлопок. Будто лопнул воздушный шарик, только огромный, кожаный и набитый кишками. Столовая теперь была покрыта отвратным месивом из внутренностей.

Конец праздничному торту, а его даже не разрезали.

– Что это было? – спросила Света. – Они вдруг напали и…

Где-то в доме раздался ещё один хлопок, потом ещё один. И тишина. И только после этого раздался сигнал тревоги. Отовсюду прибежала охрана, с удивлением таращась на разгром.

– Алекс, – сказал я. – Жду тебя с отчётом. Мне надо знать, как они здесь оказались. Их наняли или…

– Они с ним пришли, – Алекс показал на Серёгу. – Он появился и сразу…

– Алексей, я приехал один, – Серёга скрестил руки. – И ещё полчаса торчал в охранной будке, потому что камеры не знали меня в лицо и никто не хотел меня пропускать. А эти или были здесь, или прошли через…

– Ты намекаешь, что это я их пропустил…

– Ну-ка хватит! – прикрикнул я. – Замолчали! Алекс! Заебал собачиться с Серёгой! Лучше выясни, что случилось, потом ко мне! Серёга, ты ходи по поместью, и если найдёшь кого-нибудь подозрительного, руби. С меча они хорошо дохнут. Лера и Света, вы вместе. А Кирилл где? Он не с вами был?

– Я здесь, Максим! – крикнул он, свешиваясь с перилл на втором этаже. – Он за мной бежал, а потом как…

Он развёл руки, изображая взрыв. Вся его одежда была забрызгана кровью.

– Повезло, – сказал я.

Тревога заткнулась, охрана никого не находила. Можно выдохнуть.

Я и выдохнул. Действие Камня как раз истекло.

Чуть подальше в коридоре на корточках сидел профессор Шульц, с отвращением разглядывая отрубленную голову.

– Все свободны, – сказал я. – Света, раз уж Морозов испортил всё веселье, я сниму потом для тебя лучший ресторан в столице. Ну, это когда кто-нибудь из Романовых победит.

– Они не сразу были такими, – Света показала на опухший труп. – Сначала они были нормальными, потом у одного как давай лицо меняться.

– Разберусь.

Я подошёл к профессору Шульцу и сразу спросил:

– Что означает эта метка? – я легонько пнул отрубленную голову.

– Это ритуал, – сказал Шульц. – Я читал про него в айн документ. Солдатам мартиров наносили такую метку перед боем. Якобы она усиливала их.

– И они тоже взрывались?

– Об этом история умалчивают. Но я так не думаю, у мартиров было мало солдат и они все были профессионалы. Вряд ли бы кто-то в здравом уме решился бы так их использовать.