Ночь и тишина. За окном все так же шел снег, но уют домика и тепло огня согревали. Матиас притянул меня к себе и обнял. В этот момент мне было по-настоящему хорошо. Не хотелось рушить это спокойствие, но, немного помявшись, я все же спросила:

— Я не думаю, что твои родители будут рады нашим отношениям.

Некоторое время Матиас молчал, а потом, немного ближе притянув к себе, спросил:

— Ты веришь в то, что ту девушку сбил я?

Я напряглась. Не понимала, почему Яагер задал этот вопрос именно сейчас, но сразу почувствовала, как атмосфера стала тяжелее.

— Я думаю, что произошло какое-то недопонимание.

— Нет никакого недопонимания. Там были только я и твой брат. Один из нас сбил ее. Кто это сделал? Я или Коен?

Я разомкнула губы, но из-за внутреннего напряжения не смогла сделать ни вдоха. Я понимала, что мой брат был еще тем придурком, но он не являлся плохим человеком. Во всяком случае, не настолько. После того случая, он очень сильно волновался и часто его буквально трясло. Было видно, что Коен переживал. И сейчас мне было сложно признать, что он на самом деле мог солгать. Убить девушку и обвинить в этом другого. Но так же я не думала, что Матиас мог поступить подло. Это не в его характере.

— Я не знаю. Сейчас мне хочется опять поговорить с Коеном, — эти слова дались мне до невозможности сложно и, стоило мне их произнести, как в воздухе повисла еще более сильная тяжесть.

— И что будет, если он скажет, что убил я? Ты ему поверишь?

— Нет. Я буду думать над тем, что произошло.

— Понятно, — Матиас выпустил меня из своих объятий, а мне сразу стало холодно, несмотря на то, что огонь из камина все еще грел. Яагер наклонился к моему уху и сказал: — Мне плевать, что думают другие, но я хотел, чтобы мне верила ты. Однако, ты веришь своему брату. На тебя так легко повлиять.

— Не говори так, — я потянулась вперед и уже теперь сама обняла Матиаса. — Если бы я считала тебя плохим человеком, не согласилась бы на отношения с тобой. Просто Коен единственный кто остался у меня из родных и мне сложно поверить в то, что он мог так поступить. Но ты для меня очень важен.

— Важен? — от того, как был произнесен этот вопрос, по коже скользнули мурашки, но уже вскоре они сменились всполохами от того, что Яагер своими губами прикоснулся к моим, после чего поцелуями опустился ниже. К скуле, а потом к шее. Поцеловал так, что я задрожала, но, когда его рука начала поднимать низ моей толстовки, таким образом оголяя низ живота, я встрепенулась и отстранилась.

— Подожди… — прерывисто прошептала. Качнула головой, пытаясь отрезвить сознание, но из-за поцелуев Яагера оно вновь поплыло.

Матиас положил ладонь мне на затылок, таким образом не давая отстраниться, после чего своими губами вновь прикоснулся к моим.

— Я ведь для тебя важен, — он пробрался ладонью под мою толстовку и положил ее на талию, опаляя этим прикосновением. — Докажи.

— К-как?

— Ты знаешь, как.

Вновь наклонившись, он оставил еще один поцелуй, после чего потянул толстовку вверх, снимая ее с меня.

Близость

— Я не буду ничего доказывать... Матиас! Что ты делаешь? — вскрикнула я, когда он опрокинул меня обратно на спину, стоило только мне потянуться за толстовкой. Его взгляд скользнул по моему обнаженному животу, а потом Яагер провел ладонью по синякам, которые оставила та троица.

Я замолчала, не решаясь больше ничего произнести. В повисшей тишине было слышно всего лишь два звука - как трещит огонь в камине и бьется мое сердце. Еще мокрый снег иногда падал с крыши с тихим шорохом.

— Мне нужно твое доверие. — произнес внезапно Матиас, прерывая тишину. Он поднял взгляд, и я замерла. — Пока что. А ты о чем сейчас подумала?

Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.

— Ни о чем. — пробормотала я. — Я тебя не понимаю.

Его ладонь все еще лежала на моем животе. Я чувствовала немного грубую кожу пальцев и тепло.

— Ты сказала, что я тебе важен. Но без доверия отношений не построить. Если я тебе важен - доверяй. Кто это сделал с тобой? — спокойно поинтересовался Яагер. — Плевать сейчас на твоего брата и прошлое. Я хочу знать, кто это сделал с тобой в колледже. И имя того, кому ты должна деньги.

Я молчала. Я не могла сказать правду.

Матиас был прав - без доверия отношений не построить, но происходило слишком много вещей, которые стоило утаить ради нашей безопасности. Он этого не хотел понимать, а я не могла это объяснить.

— Я не помню их лица. — произнесла я спустя несколько секунд. — И имя того человека, которому должна, тоже не знаю.

Матиас смотрел на меня в этот момент бесстыдной лжи, а мне захотелось отвернуться. После этих слов стало не легче, а неприятнее: я пожалела, что просто не промолчала или не потребовала, как и в прошлый раз, закончить разговор.