– Тс-с! Милиционер!

– Где? – Витька неловко повернулся, и сук, который давно уже опасливо гнулся, в конце концов переломился. С криком «Я так и знал!» Витька рухнул на собаку и слегка придавил её хозяина, который, пыхтя, взбирался на скамейку.

Неизвестно, что успел подумать пограничный наряд, но только Рекс, визжа, совсем как щенок, что так не вязалось с его свирепым видом, трусливо скрылся в подъезде, а сам пограничник, упав со скамейки, с перепугу под неё забрался, свернувшись там наподобие ёжика.

Конечно, ни одному милиционеру не понравится, когда ломают ветки на вверенной ему территории, и Витька, проявив смекалку, быстро напустил на себя вид всеми уважаемого школьника, который имеет полное право на заслуженный отдых после занятий, о чём даже в Конституции прописано особо. Он положил ногу на ногу и скрестил руки на груди, нарочно задышав всей грудью, будто никак не надышится свежим воздухом.

На его счастье милиционер оказался лопухом и проворонил интересный момент падения, а только спросил:

– Мальчик, ты не видел здесь…

Больше он ничего сказать не успел, потому что в этот момент сверху свалилась Люська, да так удачно, что села прямо рядом с Витькой. Она быстро состроила на своём лице гримасу, которая, по-видимому, должна была означать улыбку, и кивнула:

– Здрасть!

От неожиданности девушка затопала шпильками и завизжала громче милицейской сирены.

Витька с Люськой заткнули уши, а милиционер, свирепо нахмурив брови, рявкнул:

– Спокойно!

Изумлённая непочтительным обращением, девушка тотчас оборвала свой крик.

– Извините! – как ни в чём небывало сказал милиционер и, придерживая фуражку, задрал голову, вглядываясь в кружевную зелень листвы, а потом поинтересовался:

– Все или ещё будут?

Всё с той же застывшей на лице дурацкой улыбочкой Люська боднула воздух:

– Все!

Милиционер с уважением начал рассматривать отчаянную девчонку, скакавшую по деревьям не хуже любой обезьяны и наконец спросил:

– Вы чего хулиганите на моём участке?

Люська часто-часто замигала и с недоумением огляделась по сторонам:

– Кто хулиганит?

Милиционер сдвинул фуражку, почесал затылок как видно не уверенный в том, что следует предпринять в отношении чокнувшейся девчонки, и предложил:

– Может, «скорую» вызвать?

– Это ещё зачем? – перепугался Витька.

– Мало ли… Я за вас отвечать не намерен…

Витька, всё ещё не веря в их с Люськой свободу, нерешительно произнёс:

– Ну, так мы тогда… пошли?

Участковый пожал плечами:

– Идите…

Вот тут-то окончательно и прояснилось, что правильно Витька сомневался насчёт свободы: из подъезда выскочила тётка неопределённого возраста в пламенно-красных трико, обтягивающих её нехилую фигуру, и на весь двор заголосила:

– Это у кого же хватило смелости обидеть мою собаку?

Милиционер поглядел на расходившуюся тётку, потом на подозрительных школьников, которые ускорили свои шаги, что, несомненно, означало одно: преступники заторопились поскорее покинуть негостеприимный двор, и он крикнул:

– Стоять!

И чтобы придать своим словам весомости, добавил:

– А то стрелять буду!

Не оборачиваясь, Витька с Люськой застыли с поднятыми руками.

– Назад!

Лазутчикам ничего не оставалось делать, как двинуться в обратную сторону черепашьим шагом, стараясь оттянуть время до расстрела.

Милиционер ждал, пристально разглядывая малолетних преступников, которых по своему недогляду едва не упустил, доверившись их добропорядочному виду.

– Чего надо? – буркнул Витька, когда они с Люськой наконец дошли.

Участковый, теперь уже не спуская с них глаз, задрал ногу на скамейку, расположил на колено папку и, держа ручку наготове, приступил к допросу:

– Ну-ка признавайтесь, чего вы тут натворили?

Витька развёл руками:

– Ничего мы не творили.

Милиционер многозначительно прищурился:

– Ты уверен?

– Уверен, – ответил Витька и кивнул на Люську: – Можете у неё спросить.

И хотя милиционер его подсказку проигнорировал, видно, считая хорохорившегося мальчишку главным зачинщиком, Люська не замедлила подтвердить:

– Уверены на сто процентов! И даже… на все двести!

Милиционер побарабанил пальцами по папке и без зазрения совести соврал:

– А почему тогда вот от этой гражданки на вас поступила жалоба?

Прислушивавшаяся к допросу тётка вдруг возмущённо заявила: