– Аделина? Мия, Эмиль... у вас тут принципиально детей нормальными именами не называют?

– ...сказала Лея, - заканчивает за меня Ада, и мы не сговариваясь одновременно начинаем ржать. Не натужно, потому что так надо, а действительно с ней оказалось на удивление легко общаться.

– Кстати, откуда ты знаешь моё имя?

– Так мы с тобой учимся в одной группе.

– Серьёзно? Я тебя не видела.

– Я на первом ряду сижу, ты на галёрке. Первый ряд и галёрка, - изображает руками чаши весов, - сама понимаешь. Как земля и небо.

– Хорошо учишься?

– Ну... да, я медалистка.

– Мм, - по ходу, тут у всех преимуществ больше, чем у меня.

Снова случайно (клянусь - случайно!) бросаю взгляд на Эмиля и вижу, как его ладонь плавно скользит в густую гриву Мии. Несколько секунд он кончиками пальцев массирует кожу её головы, а потом сжимает волосы в кулаке, притягивая хорошенькое личико подруги к своему. И целует её. В губы. По-французски. В столовой универа!

– Они вечно так, им вообще пофигу, - комментирует Аделина, и я снова вздрагиваю, словно застигнутая на месте преступления, но стараюсь держать марку.

– Типа неземная любовь?

– Типа, - закатывает глаза, изображая пальцам "зайчика".

Так-так, она тоже явно недолюбливает эту девицу с короной из фольги. Кажется, я обрела неожиданного союзника.

– А кто она вообще такая?

– Мия? Так она дочка декана, ты не знала?

А, ну теперь понятно, где собака зарыта.

– Его жена японка, а сам он русский, Мия вот - метиска, - и тише: - Красивая она, конечно, но такая сучка.

– Я заметила.

Я не смотрю на них, вообще не смотрю, но... он до сих пор её целует, перебирая пальцами зеркальные иссеня-чёрные пряди.

Куда смотрит педагог по воспитательной работе?!

Где охрана?!

Совесть, в конце концов!

– Эмиль её парень, он учится на пятом курсе. Они уже где-то год встречаются. Так что даже не смотри в ту сторону, там вообще всё прочно забетонировано, - поджав губы, Ада переводит взгляд на парочку и, как мне кажется, грустно вздыхает.

Может, конечно, не стоило так очевидно проявлять любопытство, но...

– А кто он такой?
– делаю вид, что внимательно изучаю маникюр.
– Ну, этот... как его там, забыла...

– Эмиль? А то не видно: красавец, спортсмен и прочее по списку. Ещё и не из бедных - сын одной нашей местной шишки.

Ну кто бы сомневался! На лице крупными буквами написано: "заносчивый самовлюблённый божок".

– Вернее, как бы это сказать, - понижает тон и шепчет едва ни на ухо: - Шишка-то он шишка, бесспорно, с деньгами там полный порядок, но Эмиль сейчас с матушкой вдвоём живут и довольно скромно. Слышала, что совсем полный аллес.

– А чего так?

– Короче, - медовые глаза загораются. Знаю я этот взгляд "сейчас будут сплетни".
– Его папаша выгнал из дома жену вместе с Эмилем, отписал им какую-то халупу на окраине города и вроде как деньгами вообще не помогает. Ни рубля!

– Развод, значит. Характерами не сошлись, - уж мне ли не понимать, каково это...

– Ну, как сказать - развод. Бабу он другую себе нашёл, - осуждающе поджимает губы, так, что на щеках выступили две выразительные ямочки.
– Притащил её откуда-то вместе с дочерью, а сына с законной женой бороднул. Козёл.

Где-то глубоко внутри закопалось какое-то очень нехорошее предчувствие. Очень и очень нехорошее.

С нарочитым пристрастием отколупываю лак с указательного пальца, боясь услышать ответ на свой следующий вопрос:

– А... фамилия какая у него? Ну, у Эмиля этого.

– Ветров. Его отца тут все хорошо знают. Он тут типа спонсора у нас в универе.

Мне кажется, что мои внутренности залили свинцом, а потом поставили на ме-е-едленый огонь плавиться.

Эмиль, парень Мии, это статный кен с ледяным взглядом - сын мухомора?!

– Вот, смотри, его Фейсбук. Ветрова. Хочешь глянуть?

Скорее по инерции, чем желанию опускаю глаза на удерживаемый едва ли ни у носа экран телефона. На снимке Эмиль, в чёрной кожаной куртке сидит за рулём авто, свесив локоть из открытого окна. Плотно сжатые губы, холодный взгляд.

Пальчик Аделины скользит по экрану и на следующем снимке он стоит спиной, удерживая в каждой руке по увесистой гантеле. Напряжённые бицепсы блестят от пота, а на серой борцовке вдоль позвоночника ползёт тёмная влажная дорожка.

Ещё скользящее движение, и на снимке Эмиль, закинув руки за голову, лежит поперёк кровати...

... поперёк широкой кровати со спинкой из тёмного дерева. На полосатом под "зебру" пледе...

Выходит...
– меня осеняет, -... комната, в которой меня поселили - Эмиля? До меня там жил он?!