— Ой, извините, — виновато произношу и собираюсь развернуться, как меня останавливает голос Анжелы:

— Все в порядке. Я уже собиралась возвращаться в гостиную.

Покрасневшая, как рак, Анжела шмыгает мимо меня в коридор, оставляя нас с Никитой вдвоём в неловком молчании.

— Э-э… — первая прерываю тишину. — Я правда не хотела помешать… Не знала, что тут кто-то есть. Извини.

— Все в порядке.

Снова возникает неловкая пауза, когда я не знаю, куда себя деть. Кажется, это первый раз после нашего расставания, когда мы с Никитой остались наедине.

— Как твои дела? — вдруг спрашивает. В интонации его голоса слышится… грусть?

— Да нормально, — выдавливаю из себя нервную улыбку. — А ты как?

Пожимает плечами.

— Да тоже ничего.

— Как твой футбол?

Ник демонстрирует мне руку в гипсе.

— Никак, — горько усмехается.

Чувство вины бьет меня обухом по голове. Ведь это из-за меня они тогда подрались…

— Но скоро мне снимут гипс, — продолжает. — Кость нормально срастается.

— Ааа, ну хорошо.

Опять молчим. Никита рассматривает меня, не стесняясь, а я неловко переминаюсь с ноги на ногу. Набравшись смелости, решаю пройти к столу, где стоит бутылка с водой.

— Вы с Анжелой теперь вместе? — спрашиваю, откручивая крышку и наливая воду в стакан.

— Нет. Я ни с кем не встречаюсь и не собираюсь.

— Почему?

— Хочу отдохнуть.

— От чего? — слегка удивляюсь.

— От отношений.

Я на секунду зависаю, чувствуя, как его слова слегка задевают меня.

— А ты устал от отношений? — мой голос звучит с легкой претензией.

Ник тихо смеется.

— Если честно, немного да. Это не камень в твой огород, Сонь, не подумай. С тобой все было хорошо. Но просто сейчас мне хочется побыть одному. Не хочу встречаться с какой-то конкретной девушкой и иметь перед ней обязательства. Хочется свободы. Ну или одиночества. Не знаю, как это лучше назвать.

С пониманием киваю, хотя на самом деле ни черта не понимаю. Мне вот с Димой очень хорошо. Настолько хорошо, что не представляю, как я могла встречаться с кем-то до него. При всех положительных качествах Никиты, мое сердце рядом с ним не ёкало. А с Димой конусообразный орган, качающий кровь, делает сальто только от одного его взгляда.

— Ты с новеньким? — вдруг задаёт вопрос. Он настолько неожиданный, что стакан чуть не выпадает у меня из рук. Никита пристально на меня смотрит, наблюдая за реакцией.

— Эээ.

— Скажи, как есть.

Мне требуется несколько секунд, чтобы набраться смелости и заполнить легкие воздухом.

— Д-да. Извини… — виновато произношу.

— Все в порядке.

— Просто… Я не знаю, как это объяснить…

— Да не объясняй ничего. Все в порядке. Правда.

Я осушаю стакан в несколько глотков и наполняю его водой снова.

— А что у тебя с Лилей? — тоже решаю задать неудобный вопрос. Ну раз уж у нас выдался откровенный диалог, то почему бы и нет.

— А что у меня с Лилей?

— Ну… — я замолкаю. Не хочется произносить вслух сказанное подругой на том видео.

Ник отрицательно качает головой.

— Я привык видеть Лилю немного в другом качестве.

— Это в каком? — тут же цепляюсь за его ответ.

— В качестве подруги, соседки, одноклассницы. Как девушку я ее никогда не рассматривал. Лиля хорошая и красивая, но нет.

От слов Никиты мне становится больно за лучшую подругу. Лиля в сто раз лучше той же Анжелы, которой, кажется, под юбку залезла уже половина мальчиков нашей параллели.

— Зря ты так, — бурчу, отворачиваясь. — Лиля… — запинаюсь. — Лиля необыкновенная.

— Так я ж не спорю. Ее будущему парню с ней очень повезёт.

Мне хочется заявить: «Ее будущим парнем, которому очень повезёт, мог бы быть ты, осел!». Но вместо этого я коротко киваю и направляюсь на выход из кухни. Никита следует за мной.

Правда или действие в самом разгаре. Маша Каверина, одноклассница, соблазнительно танцует на столе под медленную песню, льющуюся из динамика телефона одноклассника Игоря Сироткина.

Вот поэтому я и не люблю играть в эту игру! Тебя или спросят, в какой позе ты любишь заниматься сексом, или загадают что-то типа станцевать стриптиз.

Песня заканчивается и — кажется, довольная Машка — спрыгивает со стола.

— Маш, тебя в стриптиз-клуб возьмут на работу однозначно, — ржёт Вова, а Ульяна тут же пихает его в бок.