Вдруг глаза его сфокусировались, а взгляд приобрел осмысленность. Он вскочил с кровати, подбежал к окну, опрокинув по дороге стул, взял с подоконника телескоп и лег обратно в кровать, прижимая мамин подарок к груди. И снова взгляд его стал рассеянным, а из глаз потекли слезы.

Гай пролежал так полчаса, а потом к нему зашла мама.

— Привет! — сказала она. — Будем встречать конец света вместе. Одному, наверное, скучно?

Гай молча улыбнулся.

Он раньше и не замечал, что его мама такая красивая. На ней были новые туфли (надетые специально для него!) и белое платье, открывающее руки и спину.

— Знаешь, — ласково сказала она, — может быть, нам стоит куда-нибудь сходить? В кино, например. Или просто погулять часок по парку, подышать…

— В Районах?

— Угу. Конец света подождет нас пару часиков, а потом мы вернемся. Успеем, как ты думаешь?

— Должны успеть, — серьезно ответил Гай, — а папа?

— Папа? Останется тут. Я пыталась с ним поговорить о твоей задаче и вчера и сегодня, но он оказался слишком занят и попросил не трогать его пару дней. У него большие проблемы на работе. Я думаю, он все знает и специально не хочет со мной разговаривать, чтобы не пугать.

— А-а… — понимающе выдохнул Гай. — Большие проблемы… На работе… Одно радует — скоро эти проблемы окончатся.

— Так мы идем? Поторопись.

— Идем-идем, я уже готов. — Гай вскочил с кровати.

— А телескоп нам зачем?

— Телескоп? — Гай удивленно взглянул на свои руки. — А! Это? Это так… просто… Поставлю-ка я его обратно.

Когда они вышли из комнаты Гая, отец в одних трусах сидел на кровати и смотрел на своего осьминога. Потухший взгляд, отвисшая кожа на груди и животе, дряблые руки — все это так сильно разнилось со стройной и подтянутой мамой, выглядело настолько невзрачно и жалко, что Гаю стало очень стыдно за своего папу, хотя мальчик прекрасно осознавал: большинство мужчин-осьминогов смотрятся точно так же.

— Вы куда? — Папин голос прозвучал неожиданно тихо и подавленно…

— Прогуляться пару часиков, — ответила мама.

— В Районы! — с достоинством уточнил Гай.

— Да? Я пойду с вами!

— Зачем? Ты же у нас развлекаешься в осьминоге! — зло проговорила мама.

— Нет-нет, не сейчас. Я хочу с вами, в Районы. Подождите меня.

— Подождем? — Мама посмотрела на маленького Гая сверху вниз, и глаза ее заблестели игривой строгостью, брови сурово сдвинулись к переносице, а губы чуть улыбнулись.

— Подождем, — ответил он, кивнув, а потом, подыгрывая матери и копируя ее манеру, добавил: — Но недолго, времени у нас теперь лишнего нет, каждая минута на счету, — и в ожидании маминой реакции задрал голову кверху.

— Понял? — довольно съязвила мама.

Папа собрался за пару минут.

Гулянье удалось на славу. Гай никогда в своей жизни так не веселился. К концу прогулки он искренне радовался предстоящему взрыву Отаруса, и радости его не было предела. Наконец-то мама и папа пошли с ним в Районы! Такого никогда бы не случилось, если бы не Отарус, добрая звездочка! И папа за все это время ни разу не назвал его глупым! И мама все время улыбалась! Голова Гая кружилась от восторга. Его катали на аттракционах, от которых захватывало дух, ему покупали всякие вкусности и сладости, отец посадил его к себе на плечи, не боясь помять костюм. И так — до самой темноты! Гай вдыхал полной грудью запах растущей кругом зелени и был на вершине блаженства. С кинотеатром, правда, не сложилось: мама сказала: репертуар слишком взрослый, зато ужинали в ресторане и все вместе! А потом был цирк шапито!

После возвращения домой веселье Гая никуда не делось: он был такой же возбужденный, как и на прогулке. Первым делом Гай попросил маму помочь ему передвинуть кроватку поближе к окну (чтобы можно было смотреть на небо, сидя рядышком и обнявшись), а затем выключил свет.

Время шло.

За окном стояла безоблачная ночь, и на фоне черного неба четко выделялись восемь белых спутников Ирады.

Мама рассказывала Гаю о своем детстве, о папе в молодости, о своей работе, сказку о Рыцарях Девяти Лун…

Потом дверь к ним в комнату распахнулась, вошел отец, одетый так же, как во время прогулки, и включил свет.

— Тук-тук-тук. А что это вы здесь делаете? — удивился он.

— Ждем, когда взорвется Отарус, — нарочито весело ответила мама, щурясь от света и прикрывая глаза ладонью. — Гай утверждает, что это случится вот-вот.

— А! Какой молодец! Значит, вы тоже решили понаблюдать это шоу, а у нас на работе всем не до этого, финансы, финансы, только о деньгах и говорят, хотя даже каналы новостей сообщили… Я уже хотел тайком пробраться и украсть у Гая телескоп на одну ночь, чтобы он случайно не увидел кое-чего, мучительно придумывал повод, и на тебе — вы уже все знаете. Кстати, Гай, а ты как догадался, учитель сказал?

— Была такая задача в очень старой книжке.

— Надо же, и ты ее решил?

— Нет, но посмотрел ответ.

— Молоток, парень. Соображаешь! И что говорит ответ? Когда начнется шоу?

— Через час или два. Я бы сказал точнее, если бы знал, во сколько погасла девятая луна. К этому времени надо прибавить двадцать часов.

— Надо же, какая умная задача! Все правильно, осталась пара часов. Только странно, что вам ее вообще показали в школе, а тем более именно сейчас.

— Ее не показывали. Я сам случайно прочитал.